На пороге неба

Айонель

НУ И ВИД У НАС! Нарочно не придумаешь!

Сидим на высокой серой стене, сложенной из крупного камня, на которую мы забрались по бочкам, уложенным у подножья. Под нами щелкают оскаленными пастями почти два десятка лохматых собак: половина расселась напротив нас и громко непрерывно гавкает, а некоторые особо наглые особи пытаются нас съесть. Эти яростно подпрыгивают на задних лапах, в попытке урвать со стены кусочек «повкуснее». Во все стороны от них летит вспененная слюна, от злобного лая закладывает уши, а выражение оскаленных, дрожащих от бешенства морд ужасает!

Точно планируют перекусить фаршем из наших конечностей!

Я поморщилась, прикрыв ладонями уши от страшного шума, который они устроили.

Нос одной из подпрыгнувших псин коснулся моего тапка.

— Мамочка… — взвизгнув, я в панике отдернула ногу и ударила пса клубком огня, чуть не улетев со стены. Но ничего не вышло, я только раззадорила собаку! Пес стал бросаться еще злее, уже хрипя, а не лая. К нему добавились еще три собаки, и теперь они стали вместе ожесточенно кидаться на стену, обдирая ее когтями, в попытке по ней забраться к нам!

Мы переглянулись с Лео, расстроенные схожими выводами. Как и я, он надеялся, что магический огонь отпугнет церберов от стены.

— Что нам делать? — в отчаянии прошептала я, беспомощно оглядываясь на друзей в поисках решения. — Как разогнать эту стаю? Они ничего не боятся!

Лео только пожал плечами.

Называется, хорошо пообедали! Все началось с того, что Дик уволок из поварской кусок вареной говядины. Само собой, угостил вечно голодных друзей, то есть нас с Лео. Потом из жалости кинул кость случайно забредшей на хозяйственный двор собаке, и началось!.. Откуда ни возьмись, словно по команде, со всего острова к нам сбежалась свора злобных псов, загнавших нас на стену. Собаки сразу подняли дикий шум, словно сознательно кого-то призывая.

— Мамочки… еще две. Откуда они здесь берутся? — нервничала я, наблюдая, как в небольшом полукруглом заднем дворе, заваленном бочками, тюками с паклей и дровами, огромных лохматых собак становится все больше.

В отличие от нас с Лео, Дик — вообще ни о чем не переживал! Он искренне развлекался, беззаботно качая ногой перед клацающей зубами и злобно прыгающей в попытке его достать псарней, радостно подзадоривая обозленных животных. Мой риторический вопрос: «Откуда они берутся?» он проигнорировал, привычно подначив Лео:

— Ну что, эльфенок, поджаришь песиков или силенок маловато? — поинтересовался он у Лео, одновременно прицеливаясь обглоданным ребрышком в нос наглой образине, кидавшейся на стену злее всех.

Я утомленно вздохнула и отвернулась, не зацепить эльфа, даже в такой ситуации, было выше моральных сил Дика.

— Зачем? — ужаснулся Лео, как всегда попавшийся в «ловушку» дракончика. — Я собак люблю. И «жарить» их не собираюсь…

— Они тебя тоже очень любят… особенно по частям, ням-ням-ням, — радостно отозвался Дик, изображая жестами, как голодный пес с алчностью обгладывает огромную кость от ноги Лео, и, довольный произведенным на нас эффектом, весело засмеялся.

С отвращением рассматривая оскаленные пасти, я нервно вытерла липкие от мяса пальцы о рабочий передник из грубой серой ткани. Если серьезно, для меня эти собаки не опасны, в отличие от моих друзей. Но одна я не уйду, и их здесь не брошу. Нам пора возвращаться на занятия, перемена на обед закончилась, урок начался и… Смутчин оторвет мне голову! Дику и Лео в этом смысле повезло больше, сегодня у них занятия Линсканом, но если о нашем опоздании узнает директор Бренн... всем не поздоровится!

Тут раздался шум, тихое шипение, словно выталкиваемый из шарика воздух, и посреди хозяйственного двора появилась голубоватая сфера.

Лео и я, наблюдали за проявляющейся посреди двора серебристо-голубой сферой, в отчаянии стиснув кулаки. Да, появление этого «шарика» куда хуже двора полного бешенных псов! Дик наклонился, с упоением раззадоривая рукой рассвирепевшую собаку, и появление сферы не заметил.

—Ужас! За что? — в ужасе всхлипнула я тонким голосом. Нам конец! Это даже не директор Бренн, это — еще хуже!.. Это треклятый Игнир, хозяин этого распроклятого учебного заведения.

Мы переглянулись. Что теперь будет?

Хозяин этого безобразия внешне красив, благороден и буквально лучится властностью. Тонкие черты лица, проницательные глаза, завораживающий лед взгляда и темные волосы по-эльфийски собранные в короткую косу. Он явился укутанный в длинный серый плащ из морского шелка, из-под которого едва виднелся ворот тонкой белой рубашки. Да, по меркам даже эльфов — он прекрасен, но только пока, кто его видел, не осознавал, что собой представляет это чудовище. Нет, не так: ЧУДОВИЩЕ! А уж мы об этом знали не понаслышке. Шесть лет в рабстве у Игнира и его прихвостней, быстро избавляли от малейших заблуждений на его счет.

Хозяин уверено шагнул из сферы во двор, и холодно оглядел раскинувшуюся перед ним картину. По очереди взглянув каждому из нас в лицо, он с презрением оскалился.

— Ну-ну, кто бы сомневался, опять вы!.. — насмешливо протянул он, подняв голову.

Я думала, что до этого было страшно, но то, что происходило теперь, меня просто потрясло!

По щелчку пальцев Игнира бешеная свора резко замолчала, поджала хвосты и, выстроившись ровными шеренгами, медленно и молча уползла со двора за ограду. На хозяйственный двор сразу опустилась глухая тишина.

Мой отец — самый сильный дракон на планете, но, кажется, и он не обладал такими возможностями. Он бы их сжег, уничтожил на месте, развеял, но так эффектно управиться с бешеной стаей он бы не смог!

Говорят, Игнир держит этих убийц, чтобы наказывать смертью непослушных учеников. Значит, нас пока типа помиловал. Хотя в этой проклятой академии все относительно.

Закончив с псами, Игнир повернулся к нам.

— Я ни на секунду не сомневался, что за всем этим невообразимым шумом и беспорядком будет стоять нахальная эльфиечка со своими женихами. — Игнир гневно прищурился, наблюдая за Диком, который огорченно засвистел вслед уходящим собачкам.

Я не сводила вежливой улыбки с хозяина академии. Рядом тяжело вздохнул Лео, понимая, что нас ждет очередное жестокое наказание. Хотя Игнир и отчитывал всех троих, переводя неприязненный взгляд с одного на другого, но на меня смотрел с особенной ненавистью.

— Так-так-так, и, конечно, ни тени раскаяния, ни в одном из вас. Эльфийка мне даже улыбается. И то, что вы оставили всю школу голодной, никого из вас совершенно не трогает.

Я отвела взгляд, который отражал что угодно, только не раскаяние, чтобы не высказать все, что думаю. Зато Дик, нагло перебив Игнира, с насмешкой сообщил:

— Да ладна вам сказки-то петь, хозяин! Здесь все взрослые! Последний школяр знает, что это мясо первый завтрак главного повара. Вон он уже еле переползает от стола к столу, нагнуться не может, живот мешает. А ученикам мяса уже два года не давали, и кроме «по-вора», никто не пострадал!

— Дик, не суйся… — зашипела я, дергая его за грубый рукав формы.

Будет этот тип своих помощников наказывать ради презренных рабов! Не будет!

Да, так и было, на самом деле мы объели только главного повара, который бесстыдно воровал еду и держал учеников впроголодь. Если старших студентов еще отпускали бродить по острову, и они могли охотиться, чтобы прокормиться, то конкретно нас, наказанных за предыдущее «преступление», не выпускали за стены этой проклятой школы.

Учителя и директор называли ее «Академией Магии», но какая к троллям академия? Скупают по миру рабов с самородной магией, несколько лет готовят сильных боевых магов и продают всем, кому потребуются их услуги. Заодно к каждому ученику предварительно прикрепляют смертельное заклинание верности и пожизненного служения хозяину, то есть, лично Игниру. И, кому бы ученики ни служили, они навсегда остаются его рабами.

Это не «академия» — это реальная школа рабства!