Глава 1

Душу протезом не заменишь.

Аль Пачино «Запах женщины».

— Норват, подъем! Дважды повторять не стану! — назойливый бас отца оборвал безмятежный сон.

Я неохотно открыл глаза. Тут же нахмурился, с протяжным мычанием перевернулся на спину, бросил подушку на лицо. «Привет, мой гадкий мир.»

Смотреть на реальность глазами безвольного раба в сотни раз хуже, чем невыносимо. Меня никто никогда не спрашивал: хочу ли жить так, как живу. К шестнадцати годам абсолютно все окружение успело осточертеть изрядно.

Или почти все…

— Господин... — служанка осторожно приоткрыла дверь спальни. Я тут же повернулся на ее голосок. — вам нужно прибыть на шахту сразу после сдачи экзаменов...

— Не говори, что мне нужно делать, Персик. И тогда я не скажу, куда тебе идти.

— Но ведь меня зовут...

— Плевать на то, как тебя по паспорту. Мне нравится Персик, значит, будешь Персиком.

— Как вам угодно. — служанка несмело подошла к постели, поставив на тумбочку поднос с завтраком, затем стыдливо поглядела на меня и тут же опустила глазки.

— Ах, Персик, Персик... Ни стыда, ни совести!

Персик немного старше меня. Ох, и заводная девчушка! Издевательски будоражит больное воображение. Так и приманивает мои глаза аппетитной фигуркой. Пышные грудки, будто спелые дыньки, норовят выпасть из глубокого выреза блузки и порадовать глаз. Умоляют их потискать! Ниже — округлые бедрышки, которые выигрышным образом подчеркивает до невозможности узенькая юбчонка. Казалось, вот-вот треснет по швам та юбчонка, что кончалась под складкой сочной попки!

Большие пугливые глазки Персика призывали действовать без промедления. И длинные волосы, которые с большим удобством намотаются на кулак...

Все это в целом не давало мне покоя. Самый настоящий Персик, а не как ее там.

Кроме безрассудного желания пощупать все то очевидное, но не досягаемое, успел к Персику привыкнуть. Два месяца, как хожу и облизываюсь.

Отец частенько менял прислуг. Вероятно, быстро надоедали его переменчивому вкусу, хоть и подбирал одну краше другой. И сейчас в особняке Норват две служанки. Вторая, новенькая, ко мне никогда не заходила. Та ублажала отца.

Но Персик служила только мне. Она, к моему удивлению, и задержалась в нашем доме дольше остальных.

— Ты красива, Персик. — скрипуче ляпнул я, голодными глазами окинув служанку с ног до груди. А затем облизнулся. Утреннее возбуждение пока не отпустило. Приподнятое одеяло предательски выдавало мужской неподдельный интерес к этой бесправной особе, чего я и так никогда не скрывал. А еще я заметил, куда таращились похотливые глазки Персика, что подстегивало сотворить с ней нечто вопиющее в эту самую секунду.

— Господин, если не поторопитесь, пропустите экзамен!

Персик постоянно отшивала меня, что и будоражило до самих костей. Но дальше пошлых слов я не заходил. Тогда еще не знал подходов к соблазнению женского пола. Опыта не было. Мое беспомощное состояние сносило и без того неустойчивую подростковую крышу.

Я повернулся полубоком и прытким движением дернул служанку за юбку.

— Прикрой стыд, накаляешь! — издевательски продолжал действовать Персику на нервы.

Что и следовало ожидать! Она опять выскочила из спальни с ошалелым видом. Люблю дозолять Персика!

Довольный собой, я встал с кровати и с улыбкой проковылял до ванной комнаты.

***

Я сидел на подоконнике с блаженным видом и лапал аппетитную смугляночку из своего класса. Помог девчушке с экзаменом, дал списать втихую, пока учитель не видел. Ну разумеется, не за просто так. Запросил кое-чего взамен. И теперь в награду мои пальцы увлеченно отстукивают ритм на крутейшей попке шоколадки.

Довыпячивалась та попка, будет сегодня отрабатывать. Одно юбчонку вверх подбрасывала при ходьбе, оголяя упругие булочки. А как перегнется через парту девочка, у меня глаза на лоб сразу от того зрелища. И слюни мои бегут ручьями, только и успевал, что подтирать. Давно поглядывал на смуглянку, все раздумывал, как бы зацапать те румяные булочки... И вот нашел способ!

Не могу сказать, что та смуглая лялечка с шоколадными кудряшками сильно импонировала моему вкусу в выборе девчонок… Все же, предпочитаю белых. Но как та попка дразнила меня! Так и не давала покоя! Сам в шоке, как умудрился отучиться последний год на отлично в одном классе с ней.

— Пойдем в туалет, шоколадка? — я внаглую оттянул клетчатую юбчонку за пояс, опустив голову и разглядывая красные трусики в горошек, надетые на мулатке. «Клубничка в шоколаде».

Другую ладонь просунул между ее ножек, отодвигая трусики в сторону.

— За тобой должок!

Ну да, я бессовестный. Не стыдно мацать девочку в коридоре школы. Я же тот самый Майкл Норват!

Замашки мои всегда оставляли желать лучшего, и сегодняшний день — вовсе не исключение. Я ведь больше не вернусь в эти стены! Все, экзамены сданы! Гуляй, Норват! Безмятежная свобода!!!

— Майкл Норват?

Мулаточка, услышав мужской голос неподалеку, отскочила от меня и помчалась по коридору.

«Ну что еще?»

Я нехотя повернул голову и надменно покосился на того, кто мне помешал. «Директор... Только его этим утречком не хватало!»

— Хотел лично поздравить вас с успешным окончанием школы! Вы — наша гордость, господин Норват! Хоть и с поведением раньше бывали некоторые незначительные пробелы, но вы и ваше стремление превзошли все наши ожидания!

Я заставил себя улыбнуться. Но про себя скривился. Как же, гордость школы!

— Признателен вам за столь теплые слова, господин директор!

— Вы уже решили, чем займетесь после школы?

Директор своим, на первый взгляд, невинным вопросом, поставил меня в неловкое положение.

Проблема недалекого будущего каждый проклятый день вкручивалась саморезом в сознании. Все давно решено отцом за меня.

Тьма. Шахта. Уголь. Пыль.

Вот мое чертово будущее! Как ни противился, мнения моего отец не спрашивал. Удрученно. Тошно. Непосильно.

Но надо! «Не хочешь — заставлю!» — то и дело слушал от отца.

— Подумываю получить горное образование и заняться семейным делом, господин директор. Шахта отца сейчас переживает трудные времена. Эта информация не держится в тайне.

— Уверен, с делами все наладится! Держу за вас кулаки, господин Норват!

Я искоса поглядел на директора. Он всегда называл меня господином. Господин, господин... Почему все только и делают, что прививают мне то пресловутое господство?! Как надоела эта пафосная фамильярность! Хочу простоты в общении!

— Несомненно, — я нехотя кивнул и пошел к выходу.