Люби меня, девочка

Громкие басы клубной музыки отдавались привычной дрожью во всем теле. Дым сладкого кальяна перемешался с запахами многочисленной толпы. Они кружили по помещению, опьяняя хлеще коктейлей, которые я разносила посетителям шестой час подряд, без единой минутки на отдых. Народа сегодня собралось так много, не присесть лишний раз. Так что скорее всего это меня от усталости так шатало. До кучи неподалеку завязалась драка между двумя парнями, привлекая к ним всеобщее внимание. Мое — в том числе. Судя по кричащей рядом девушке, та случилась из-за нее.

И где только охрана ходит?

Наверняка опять перекур себе устроили.

И зря я отвлеклась, потому что не заметила идущего навстречу мужчину, врезавшись в него на всем ходу. Сильная рука обвила талию, помогая сохранить равновесие. Мне. Не подносу с его содержимым. И теперь я с ужасом смотрела, как по белой ткани расплывается розовое пятно от недопитого клубничного Дайкири одной из ушедших посетительниц.

Вот черт!

Подняла взгляд вверх и чуть повторно не выругалась уже вслух.

Мне хана.

И дело не в том, что исходящая от застывшего передо мной брюнета угроза чувствовалась на интуитивном уровне, отчего в животе все в тугой узел скручивало. Просто его глаза — прозрачно-голубые, похожие на безоблачное небо в утренние часы, когда оно еще совсем светлое, без глубинной синевы, и такие же холодные и колкие, как ледяные вершины гор — смотрели на меня так, будто я не одежду их обладателя испачкала, а как минимум любимую собаку пристрелила. Мрачно. Зло. Многообещающе.

— Ну и что мы будем с этим делать? — поинтересовался незнакомец с виду безразличным тоном, хотя едва ли так оно и было.

— Простите, — повинилась я, поджав губы. — Я не хотела. Я вас не заметила.

— Я так и понял, — кивнул он, со скучающим видом осматривая барную зону клуба. — Но ты не ответила на вопрос. Как будешь расплачиваться за свою неуклюжесть?

Судя по тому, как заметно росло напряжение в его паху, которым он вжимался в мои бедра, ответ очевиден, но я как-то не рвалась расплачиваться за свой промах таким образом. Пусть даже мужчина и выглядел как чертов бог.

— А сколько стоит? — поинтересовалась ответно, продолжая рассматривать его снизу вверх.

Действительно красивый. Но не той смазливой красотой, что так влечет молодых дурочек, вроде меня, а настоящей мужской суровостью. По виду лет тридцати-тридцати пяти. Возможно, имеет кавказские корни. Не уверена. Смуглая кожа, короткие, вьющиеся черные волосы, квадратный подбородок, пухлые губы, изогнутые в усмешке, нос с горбинкой. Только вот глаза светлые, которые на контрасте с темными бровями и ресницами выглядят ярче, чем могли бы, имей он славянскую внешность.

— Нравлюсь? — поинтересовался, отметив мое пристальное внимание к его персоне.

Невольно смутилась. И правда ведь засмотрелась.

— Вы красивый. Но, думаю, и сами это знаете, — произнесла ровным голосом, вопреки настоящим эмоциям.

Незнакомец кивнул, соглашаясь, а руки на моей талии сжались куда крепче. Это вернуло меня к изначальному.

— Так сколько? — повторила свой вопрос, кивнув на рубашку.

— Скажем так, — заговорил он с паузами, — ты столько не стоишь.

Вот тут я откровенно прифигела.

— Не стою? — переспросила недоверчиво.

Он за кого меня принимает?!

Хам!

— С учетом, что моя рубашка подороже твоих украшений будет, — свободной рукой аккуратно убрал с щеки светлые пряди моих волос, тронув золотые серьги-гвоздики, украшенные небольшими бриллиантами.

Кто бы сомневался…

Но эта мысль затерялась в неожиданно накрывших меня ощущениях. Тепло его пальцев, задевающих кожу шеи, внезапно вызвало толпу приятных мурашек. Так неожиданно и ярко, что я передернула плечами, в надежде избавиться от странного ощущения.

Не помогло.

Тепло прикосновения будто впиталось в кожу, оставшись на ней невидимым отпечатком. Не стереть.

— Вообще тогда не понимаю, зачем такому состоятельному мужчине приходить в какой-то клуб, когда можно спокойно сидеть в ресторане и распивать дорогущее вино. Там уж на вас точно никто ничего не пролил бы, — заметила грубее, чем собиралась, недовольная собственной реакцией на такую близость.

Брюнет показательно тяжело вздохнул.

— Болтливая ты. Не по делу. Так и быть, наказание выберу сам.

— Наказание? Какое еще наказание? — опешила.

— За неуклюжесть, — охотно пояснил он.

Чего?!

— А не пошли бы вы!..

Сказала и заткнулась. Ну, просто сложно что-то говорить, когда тебе пережимают горло. Больше на лице мужчины не было ни намека на веселость или предвкушение — сплошная стужа.

Мысленно отругала себя за несдержанность, вслух же промолчала. Да и говорить я по-прежнему не могла.

— Сама виновата, — бросил непонятную фразу брюнет, прежде чем отпустить меня, после чего развернулся и ушел, шустро скрывшись в толпе развлекающейся молодежи.

Вот же сволочь!

Я смотрела вслед наглецу, шумно восстанавливая дыхание, и мысленно ответно его душила. Хотя мой недостаток кислорода никак не был связан с его хваткой.

Все дело в ауре.

Она подавляла. Вынуждала затаиться и сделать, как он говорит, лишь бы не навлекать на себя его гнев.

Наверняка другие так и поступают. Это я… вечно не могу промолчать, когда надо. Повезло, что обошлось, а то ведь кто знает, чем бы для меня закончилась наша стычка в ином случае. Едва ли чем-то хорошим. Хотя он и сейчас способен мне отомстить, написав на меня жалобу руководству клуба. Но не бежать же за ним теперь, вымаливая прощение, стоя перед ним на коленях? Нет уж, работа мне, конечно, нужна, но не настолько, чтобы позволять всяким уродам себя унижать.

Именно поэтому я отвернулась и продолжила заниматься своим делом. А к концу смены и думать забыла о бессовестном незнакомце.

Да и как тут о ком-то помнить, когда что ни час, то какая-нибудь катастрофа обязательно случается?

То там подерутся, то тут разобьют посуду и нужно срочно убрать осколки, пока никто не поранился, но вот беда, кто-то да обязательно порежется из-за своего стремления помочь, и приходится ко всему прочему еще и за болезными ухаживать. Почувствуй себя воспитательницей во взрослом детском саду, что говорится. Так что из клуба я не выходила под утро — медленно спускалась по ступеням, держать за поручень. Хорошо хоть переодеваться пришлось в простое платье. На джинсы и прочую одежду с пуговицами меня бы точно не хватило после такой смены. Пошла бы в рабочей униформе. А так нацепила сарафан и куртку поверх, собрала свои светлые волосы в хвост на затылке, поправила макияж, чтобы не пугать народ потекшим макияжем вокруг серых глаз с утра пораньше, и потопала вперед.

— Хорошо, что впереди два выходных, а то не представляю, как бы я выдержала такое еще одну ночь подряд, — простонала шедшая рядом напарница Лена, которая как раз забила на все и не стала переодеваться, оставшись в рабочих черных шортах и того же цвета жилете поверх белой блузки.

Я на ее слова только слабо улыбнулась.

Потому что представляла.

Мне она как раз и светила.

— Ладно, до встречи, — бросила девушка, сворачивая налево.

— Ага, пока, — отозвалась я негромко, в душе завидуя тому, что в отличие от меня ей никуда не нужно было ехать.

Жила Лена всего в паре остановок от клуба — совсем рядом. Не то что я — ехать аж в другой район. Печально вздохнув, поплелась в сторону остановки.

Не дошла.

На локте сомкнулись чужие пальцы через пять шагов, вынудив замереть на месте.

Душа в пятки убежала…

И назад я оборачивалась медленно и осторожно.

— Мать вашу! — выругалась облегченно, поняв, кто решил меня задержать. — Вы совсем, что ли?! Чуть сердце не остановилось! — приложила свободную ладонь к груди, где испуганный орган бился запредельно быстро.

На мои слова мужчина выгнул бровь и холодно ухмыльнулся.

— По сторонам смотреть надо, — отозвался безразлично.

Мысленно скривилась.

И не только в правоте его слов дело. Сам факт того, что он меня ждал…

Неужели и правда так сильно расстроился из-за пятна на рубашке?

Настолько, что решил стребовать компенсацию…

К слову, белая ткань радовала глаза девственной чистотой. Брюнет явно успел где-то переодеться. Но не успокоиться. Вон с какой порочной насмешкой разглядывал меня. Стало совсем не по себе.

— Идем-ка, прокатимся, — потянул он меня за локоть в сторону стоящего неподалеку черного седана немецкого производства.

Ага, конечно!

Я на дуру похожа, садиться к нему в машину?

После всего…

— Спасибо, мне и на автобусе неплохо катается, — отказалась как можно вежливее, чтобы не провоцировать, оставшись пребывать на прежнем месте.

— Я разве спрашивал, на чем тебе удобно кататься? — уточнил холодно мужчина. — Ты поедешь со мной, девочка, и это не обсуждается, — добавил вкрадчиво.

И прежде чем я нашлась со словами на такое наглое заявление, вновь потянул меня за собой. На этот раз сильнее, без возможности избежать навязанной участи.

— Эй, мужик, ты чего творишь? А ну отпусти меня! — потребовала, дернувшись в сторону. — Сейчас же!

Помогло это… никак.

Да что ж за такое?!

Сперва хамит, затем угрожает, после чего вовсе похищает.

Псих ненормальный!

— Мужик, ты глухой что ли? Пусти меня, кому говорю! — повторила попытку вырваться, пуская в ход еще и ноги, пока он не засунул меня в салон и не запер в нем. — Да пусти ты меня! Пусти! Я с тобой никуда не пойду! Я кричать буду! Здесь камеры повсюду!

Брюнет опять проигнорировал.

А раз так…

Моему крику могли позавидовать лучшие актрисы жанра ужастиков. Вот только едва ли кто-то из редких прохожих среагировал на мою выходку. А все потому, что:

— Жена. Напилась, вот, домой пытаюсь увезти, — заявил мой похититель в качестве оправдания.

Чего?!

— Ты совсем что ли? — опешила я, пнув его в бок. — Какая я тебе жена? Я тебя впервые вижу, мудила!

Брюнет с виноватой улыбкой перехватил мою ногу и развел свободной рукой в сторону. Мол, видите? И самое страшное, все поверили! Ему! Не мне! Посочувствовали тоже исключительно ему! И продолжили свой путь.

Нормально вообще?!

— Сволочи! — крикнула последним, перед тем как меня все-таки заперли в машине.

Глухой щелчок подсказал, что бежать бесполезно, двери заблокированы, хотя я все же попыталась их открыть. Дергала и дергала ручки поочередно обеих дверей, но те так и не поддались.

Гадство!

— Пристегнись, — коротко бросил мой похититель, усевшись за руль, и завел двигатель.

— Куда ты меня везешь? Что тебе от меня нужно? — закидала его новыми вопросами, вынужденно сдавшись и приняв тот факт, что мне отсюда не выбраться. — Да отдам я тебе деньги за твою рубашку, раз тебе это так принципиально!

И опять ответом мне стала тишина.

Издевается он так что ли?

— Ну, пожалуйста. Я тебя очень прошу. Ну отпусти меня, а? Я никому ничего не скажу, честное слово.

Даже не врала, с учетом, что мне особо и некому говорить. А вот мой похититель не проникся моими плаксивыми обещаниями. Промолчал. Опять.

— Да скажи ты уже хоть что-нибудь, скотина бесчувственная! — не сдержалась и ударила кулаком по чужому плечу.

— Продолжишь орать, поедешь в багажнике, — донеслось от него в очередном предупреждении. — Продолжишь руки распускать, поедешь в багажнике. Продолжишь еще как-то мне надоедать…

— Поеду в багажнике, — закончила я за него. — Я поняла.

Тот на мои слова едва заметно ухмыльнулся. Мне же ничего не оставалось, как откинуться спиной на сиденье и ждать, что будет дальше. Не убивать же себя в самом деле, вмешиваясь в его вождение? Возможно, что и не все так страшно, как я себе надумала. Может мужику просто одиноко и хочется, чтобы кто-то составил компанию, пока он по городу катается? Мало ли…

В общем, успокаивала себя, как могла.

А пунктом назначения стала подземная парковка одного из элитных домов в центре.

Ой, мама…