Лживая Тварь

У Силя сегодня определенно удачный день! Ведь его, дешевую замарашку из подворотни, нашли типы довольно специфичной наружности в длинных шерстяных плащах и с целым арсеналом оружия под ними. А еще они прямо сейчас ведут его к своему господину, который, судя по всему, человек-то небедный.

Юноша знал не понаслышке, зачем влиятельным людям в шелковых рубашках с кружевной оторочкой такие ничтожества, как он: утолить жажду жестокости, или для каких-нибудь мерзких извращений, за которыми стыдно ходить по борделям. Тем не менее за подобные развлечения всегда прилично платят, поэтому Силь всю дорогу радовался, и чуть ли не вприпрыжку скакал рядом с угрюмыми конвоирами, поцокивая по пыльной серой мостовой.

Да, у Силя имелись копытца, украшавшие его длинные оленьи ноги, покрытые грязноватой, неухоженной шерсткой. Кожа живота проглядывала сквозь легкий мягкий пушок, а из-под залатанных штанов торчала густая шерсть. Копытца и вовсе прикрывали свалявшиеся щетки*, почерневшие от уличной грязи. Собственно, кроме безразмерных штанов, кое-как подпоясанных веревкой, на юноше не было и клочка одежды, поэтому разглядеть его худое, подтянутое и изящное тело, несвойственное представителям расы фавнов, можно было без труда. В не менее плачевном состоянии находились и косматые волосы, когда-то белоснежные и шелковистые, а сейчас напоминавшие старый войлок, из которых торчали тонкие рожки, слегка загнутые назад. В целом юный фавн производил впечатление жалкой побирушки, ну так он и стоил недорого, а неухоженность компенсировал своими талантами, опытом и отменной регенерацией, которая придется по вкусу многим извращенцам.

А еще у Силя были невероятно красивые небесно-сапфировые глаза, задорно мерцавшие на чумазой, ехидной мордашке в предвкушении страстной оргии и хорошей оплаты. Ну или безвременной кончины, которой юноша не особо страшился, ибо для таких, как он, смерть от жестоких причуд богатого господина — закономерное явление. Зачем же обижаться на естественный порядок вещей, коли ты родился в королевстве Орен, где лишь люди могут считаться полноправными подданными, а все остальные рогато-пернатые расы — второй, а то и третий сорт, коим уготована роль пресмыкаться и служить?

Как и положено, замечтавшегося фавна доставили в крошечный номер с окнами, занавешенными черной тканью, на которую отбрасывали блики полупогасшие магические светильники.

В подобных комнатушках оборвыш бывал не раз, точнее, не раз лежал там поперек кровати или другой мебели, любуясь обветшалыми половицами либо выцветшим ковром, пока с него стаскивали штаны и задирали игривый белый хвостик. Но сегодня он, несмотря на обыденную для себя ситуацию, все-таки удивился и даже его оленьи ушки встали торчком, когда посреди убитого клоповника он увидел… настоящего аристократа в безупречном сюртуке из темно-серого бархата с золотыми пуговицами. Раньше самыми элитными клиентами Силя являлись чиновник средней руки, вороватый судья и какой-то набитый деньгами бандюган-извращуга. А тут целый благородный богатей, который способен позволить себе отдохнуть в закрытом доме удовольствий с роскошными фавнами, в чьи тела втирают ароматные масла, а щетки над копытцами белоснежны и мягки, словно лебяжий пух. Раз этот лорд предпочел уличную замарашку благоухающим красавцам, значит, на то была веская и очень болезненная причина.

Силь робко встал напротив мужчины и проводил краем глаза угрюмых конвоиров, выстроившихся в ряд вдоль стен, а потом продолжил изучать надменно-ледяное лицо будущего мучителя, прикидывая, что и куда тот предпочитает засовывать уличным шлюхам. И какие вообще шансы уползти отсюда живым.

— Очаровательно, именно то, что нужно! — Господин поднялся со скрипучего кресла и шагнул к юноше, обошел вокруг, въедливо разглядывая, затем остановился напротив ехидной мордашки, смотревшей сверху вниз. Фавны, даже заморенные, всегда отличались высоким ростом за счет невероятно длинных ног. Поэтому Силь, дабы не смущать мужчину, опустился перед ним на колени и игриво облизнул губы, давая понять, как ему не терпится приступить к исполнению своих обязанностей.

— Благородный господин, прежде чем вы будете меня насиловать и подкладывать под своих верзил, может, обсудим оплату? — фавн широко улыбнулся. — Ну, если, конечно, вы не собираетесь меня грохнуть. Но, знаете, живая подстилка лучше мертвой!

— Ха-ха, какой наглый, — мужчина оскалился в ответ и наградил юнца звонкой пощечиной. — Раскрывать ротик ты будешь по команде, сучка. А теперь я вкратце посвящу тебя в курс дела.

Юноша сплюнул кровь и молча принялся стаскивать свои серые штаны, после чего потянулся, разминая мышцы, готовясь всецело отдаться «делу».

— Я не это имел в виду, ну да ладно, — аристократ обежал взглядом скульптурные бедра, покрытые белым пушком, под которым едва различались синяки, и застыл на пару секунд, изучая довольно красивый и изящный член строптивой зверушки. — Меня зовут Веннемиан Асгониан Сиверд Эскенийский. Без ложной скромности, я младший сын графа Соффрета Эскенийского. Но раз ты тупое животное, то можешь звать меня просто господин Венн. И да, ты нужен не для рядового вечера.

— Господин Венн, только не говорите, что меня сюда приволокли мебель собирать, — усмехнулся Силь, совершенно не стесняясь своей наготы, — это не моя специальность.

— Ну что ты, наглая сучка, тебя ждет грандиозная миссия! А так как ты слишком болтлив, то, пожалуй, надо чем-то занять твой помойный рот, пока я делюсь деталями. Заодно оценю тебя в деле. — Венн по-доброму улыбнулся, усевшись поудобнее в обшарпанном кресле, стоявшем посреди комнаты, и жестом указал на подручных.

Силь прекрасно понял намек и сам подполз к первому конвоиру, сам ловко устроился перед ним на полу, слегка отклячив бедра, и сам стал развязывать пояс, украдкой поглядывая на богатея.

— Грабли убери, я не люблю, когда мешают, — прошептал фавн и ловко обхватил губами член мужчины, едва спустил с него белье. Он не отводил от раскрасневшейся физиономии партнера надменных глаз, пока ласково и безостановочно игрался пальцами с его мошонкой.

Орудие Силю досталось весьма заурядное, но он с таким рвением и желанием насаживался на него разработанным горлом, будто в данном члене сосредоточен смысл жизни, будто это лучшее из того, что доводилось облизывать, да и вообще, видеть.

Господин Венн недолго наслаждался профессионализмом и наигранным причмокиванием, а потом, словно не происходит ничего необычного, начал довольно неспешный диалог:

— У меня есть брат. Старший брат, которому не везет на личном фронте. Его вкусы весьма… специфичны. Ему нравится рогатое отродье вроде тебя, при этом он зациклен на девственности.

Силь чуть членом не подавился, ловко соскочил с него под возмущенные тихие ругательства его обладателя и оглянулся через плечо:

— Господин Веннемиан Асгониан Сиверд Эскенийский, вам не кажется, что я меньше всего похож на «девственника»? Я всю жизнь служу людям, сколько себя помню. И в борделе я был… даже казарменной шлюхой был… а теперь в порту зависаю и обслуживаю всех бывающих там моряков.

— А я знаю. Не отвлекайся. — Юноша возмущенно выдохнул и вернулся к своей работе, прикрыв веки, пока мужчина продолжал монолог. — Я хочу, чтобы ты стал мечтой для моего брата. Стал тем самым девственником с копытами, которым он грезит последние годы. Я хочу, чтобы ты целовал его своим ротиком, которым обсосал весь порт и пришедшие суда в придачу.

В мыслях фавн возмутился, ведь скорее уж половину города ему пришлось ублажить, и ведь качественно ублажал! Вот как сейчас, например, когда возбужденная плоть пульсирует у него в горле, изливаясь, пока нависшего над ним конвоира трясет от внезапного оргазма.

Силь все жадно проглотил и затем старательно облизал член, стараясь не проронить ни капли семени, но одна таки упала на пыльные сапоги. Не дожидаясь унизительного приказа, юноша наклонился к самому полу, призывно раздвинув бедра и задрав белый хвост, демонстрируя своему нанимателю довольно аппетитную часть тела, явно напрашивающуюся на приключения. Потом смачно прошелся языком по черной коже и пряжке.

— А ты хорош! — Господин Венн вздернул бровь, оценивая округлые подтянутые ягодицы, исчерченные тонкими, едва различимыми следами яростной порки, и, как ни странно, совершенно нетронутый анус. Он почему-то поймал себя на мысли, что было бы неплохо заткнуть и это отверстие. Заткнуть так, чтобы наглая уличная сучка визжала во весь голос, выгибаясь, но данная идея шла вразрез с его планами, да еще и противоречила ориентации. Хотя, если одеть Силя в женскую сорочку…

— Я думал, придется на целителя потратиться, но, похоже, у фавнов и правда неплохая регенерация.

— Ваш брат не заметит никакой разницы между мной и настоящим девственником, обещаю.

— Ну, обещать ты можешь, что угодно. А как у тебя с актерскими способностями? Изобразишь невинное бревно?

— Да я хоть невинным кустом прикинусь! Только… только меньше десяти золотых даже не предлагайте. Не возьмусь, — отрезал Силь, — это слишком опасная работенка — обманывать благородных господ. Мне же потом огребать по полной.

— Десять золотых? Серьезно? — мужчина рассмеялся, смахнув крохотную слезинку. — Я собирался предложить тысячу за месяц лицедейства. Но если подведешь меня, то рабочие будни в казарме покажутся тебе райским садом по сравнению с тем, что я тебе устрою.

— С-сколько? — Силь аж подскочил, услышав о невероятно щедрой награде, а его ушки вновь вынырнули из косматой нечесаной гривы.

— Тысячу золотых. Ты не ослышался. Я хочу, чтобы мой братец влюбился в мерзкую грязную похотливую мразь, которая за деньги на все готова, даже очищать чужую замызганную обувь собственным языком. Кстати, у тебя неплохо выходит, сразу видно, ты делаешь это регулярно, — Венн широко улыбнулся, закидывая ногу на ногу, — будь осторожен с пряжками. Их выковал лучший мастер столицы.

Фавн подполз к нанимателю и с покорностью принялся вылизывать его черные ботинки, старательно избавляя их от уличной пыли, не забывая при этом водить бедрами, дразня стоявших неподалеку слуг своей беспринципностью. Мысли о безумно огромной сумме, которую и вообразить-то нелегко, особенно когда умудряешься полгода жить на один золотой, окрылили и вдохновили портовую подстилку. Даже унижение, что для нормального человека было бы невыносимым, отступило на третий план, пока он прикидывал, сколько чудеснейших вещей сможет увидеть в своих руках, а не через толстое витринное стекло… А весьма опасная угроза и вовсе не беспокоила, ибо страшнее его доли вряд ли что можно придумать в проклятом королевстве Орен.

Господин Венн приподнял увлекшегося паренька за подбородок лакированным носком ботинка и внимательно посмотрел на жалкое ничтожество с горящими небесно-васильковыми глазами, которое быстро облизнуло пухлые губы.

— Обязательно целуй моего брата. Много-много раз. Долго целуй. О, как я мечтаю об этом!

***

Прошла всего неделя, и из беспринципного уличного фавна в залатанных порточках вылепили кроткую сиротку в кремовой рубашке и темно-синих кюлотах.* Впрочем, усилий Венн не прикладывал, а лишь устроил на время своего подопечного в нормальную комнату и принес достойную одежду. А отмывался, расчесывался Силь уже самостоятельно, не вылезая из ванны целый день, будто впервые знакомился с горячей водой и хорошим мылом. Зато наниматель потратил на юношу много времени, вводя в курс дела и засыпая наставлениями, пока тот обслуживал его бесконечных слуг. Господин мог и не унижать фавна, но ему действительно нравилось наблюдать за тем, как Силя, такого чистого после купания, дерут, словно портовую девку, на столе. В эти минуты он с упоением представлял, как его брат будет целовать локоны, сейчас залитые семенем. Как он будет ласкать дрожащие бедра, которые прямо сейчас до синяков сжимают грубые пальцы прислуги… Как долго будет нежно готовить тельце, которое прямо сейчас яростно пульсирует, обслужив шестой по счету член. Как он будет искренне боготворить продажную шваль, которая готова на любое унижение ради золота.

И вот спустя пару дней Венн со своей свитой и юным фавном въехали в столицу. Рассмотреть ее юноше, правда, не дали даже через окошко повозки, занавесив его черной тряпкой.

А после торопливо принятой ванны и полученных последних наставлений Силь поцокал копытцами по голубым плиткам в жилище будущей жертвы.

Дом господина Фрэодерика Асгониана Сиверда Эскенийского, для коего и предстояло ломать комедию, абсолютно не подходил по статусу старшему сыну графа. Скорее это жилье мелкого чиновника, обставленное обычной мебелью. Здесь не было ни шикарных портретов в тяжелых рамах, которыми так любят аристократы украшать стены, ни мраморных статуй, ни тончайшего фарфора! Силь не понимал, почему знатный человек живет в столь скромных условиях и при этом еще чем-то раздражает своего более состоятельного родственника? Но, как и положено забитой сиротке, фавн молчал, опустив голову, и покорно следовал за нанимателем.

— Фрэо, мой любимый брат! — Венн раскинул руки для объятий и широко улыбнулся, едва с последней ступеньки лестницы сошел невысокий молодой человек в темно-синем шлафроке* поверх белой обычной рубашки.

Силь удивился, бросив на обоих братьев мимолетный взгляд, ведь они невероятно похожи, пусть и не близнецы. Оба — изящные аристократы с каштановыми волосами до середины лопаток. У обоих светлая гладкая кожа. Правда, у Фрэо глаза бесконечно-зеленые, а у Венна — безжалостно-ледяные. Да и одет хозяин дома намного скромнее и перстней не носит, будто к высшему свету никакого отношения не имеет.

— Венн, я так рад тебя видеть, — Фрэо искренне улыбался и выпустил из объятий гостя, который брезгливо скривил губы, улучив момент. — А кто твой друг? Ты его не представишь?

— Да, это… — спохватился Венн, и приобнял вздрогнувшего фавна за плечи одной рукой, — это несчастный Силь, чьим опекуном мне довелось стать. Он раньше жил в приюте, но после совершеннолетия его выкинули на улицу. Бедное создание мыкалось без денег… еды… пока не бросилось под колеса моей кареты. Этот юноша предпочел смерть уличным унижениям и похоти. Более невинного существа я еще не встречал.

— Какой ужас… — хозяин дома растерялся, — прошу прощения, ваша трагедия заставила меня забыть правила приличия… Фрэодерик Асгониан Сиверд Эскенийский, можно просто Фрэо. У меня не самое легко запоминающееся имя… — он дружелюбно улыбнулся и протянул руку.

— Силь, — кротко, не поднимая глаз, произнес гость и осторожно обнял ладонь, едва уловимо пробежав по ней пальцами.

— Силь будет жить у тебя, и это не обсуждается, — ошарашил Венн хозяина дома.

— Ты опять!!! — Фрэо перешел на шепот и за локоть отвел брата в сторону. — Опять пытаешься устроить мою жизнь без моего ведома?

 — Да, — ехидно начал Венн, — тебе нравятся девственные юнцы, так зачем сидеть и страдать над картинками или книгами, когда в Орене можно откопать любую диковинку, даже невинного фавна восемнадцати лет? Они сами под кареты прыгают. Только бери и люби…

— О, боги, ты неисправим, мы уже обсуждали, и…

— Либо ты берешь юношу к себе, либо я отправляю его обратно в трущобы, где ему придется… совершить мерзкий грех за миску похлебки! Да и посмотри, какой у него сладкий ротик, неужели тебе не хочется сорвать с этих губ первый поцелуй? Знаешь, если бы я не являлся заядлым любителем женской красоты, то оставил бы данный самоцвет себе!

Силь в глубине души громко ржал. Ведь каким лопухом надо быть, чтобы поверить в восемнадцатилетнего нетронутого фавна в Орене? И каким слепым овощем при этом, чтобы не заметить всю ненависть и злобу, плескавшуюся в глазах господина Венна? Фрэо, кажется, внимал каждой макаронине, которую ему вешали на уши, будто ни разу не встречался с ложью и предательством в жизни. Будто он и не в Орене живет, а в сказочном королевстве, населенном единорогами.

— Мы говорим о живом существе, нельзя взять и…

— Это ты у нас сердобольный и жалостливый, забыл? А я повеса, развратник и тот еще подлец, брат мой, — усмехнулся Венн и наклонился к покрасневшему Фрэо, — хватит страдать. Пора наслаждаться этим миром и милыми сиротками в том числе! Только взгляни на его длинные ножки, они просто созданы для твоих поцелуев! Я знаю, ты прекрасный человек, который подарит невинному существу настоящее счастье. И ты хочешь этого, так в чем проблема?

Фрэо замер, словно перепуганная ящерка, его лицо вспыхнуло от острого приступа стыда, в котором он чуть не захлебнулся, а его пальцы сами собой вцепились в платочек, пытаясь хоть немного унять подступившую панику. Силь без труда разглядел в молодом раскрасневшемся аристократе романтичного девственника и выругался про себя, как настоящий портовый грузчик. Ведь вместо желанного пугливого нетронутого фавна, Фрэо достанется уличная подстилка, да еще и в первую ночь. Это действительно извращенная и мерзкая месть… врагу такого не пожелаешь. Поэтому за подобную авантюру надо бы побольше деньжат срубить, улучив возможность.

— Может, отобедаешь со мной? — спохватился Фрэо, осознав, что даже не предложил брату чашку чая с дороги.

— О, нет, прости, меня ждет нудная встреча с городским судьей. Если я откажусь от угощения в его доме, это будет весьма невежливо. Поэтому оставляю тебя наедине с новым другом, и исчезаю, — выкрутился Венн, а затем добавил заговорщическим шепотом: — Покорми его с рук, как в романах. Уверен, пареньку понравится!

— Венн!!! — мужчина отшатнулся от брата в ужасе.

— Все-все, не стану больше тебя смущать. Я ухожу, — рассмеялся Венн и чинно зашагал к выходу. А едва поравнялся с «кроткой сироткой», подмигнул ей: — Удачи, Силь.

И юный фавн остался один на один с виконтом, старательно изображая из себя перепуганного забитого юнца, какие определенно этому виконту нравятся. А сам вспомнил тот злополучный день, когда по нелепой случайности оказался наедине с целой толпой наемников в дешевой таверне и, не дожидаясь жестоких побоев, скинул с себя жалкую одежонку и плюхнулся животом на столешницу, призывно раздвинув бедра со словами: «Ну, ебите уже, чего встали?».

— Прошу прощения за сегодняшнее недоразумение. Просто брат мечтает решить мои проблемы, хотя его об этом не просили… и признаться, я и мой дом не совсем готовы к гостям…

— Нет… не выгоняйте меня, господин!!! — юноша рухнул в ноги Фрэо, цепляясь за его домашний халат. — Прошу… у меня нет ни дома, ни родителей. Я… я хочу остаться с вами, у вас добрый взгляд. Вы точно не станете меня бить… часто. — Он с мольбой заглянул в лицо мужчины и, всхлипнув, добавил: — Я научусь… научусь доставлять вам… Лучше с вами, чем делать это со всеми под забором!

Наивное сердце Фрэодерика сжалось от нахлынувших эмоций и вида пронизывающих, искренних глаз рыдающего создания, которого он пытался поднять с пола.

— Силь, я не… не собираюсь ничего такого… ты можешь остаться в моем доме, сколько захочешь, в качестве помощника по хозяйству. Тебя устраивают такие условия?

— Да, спасибо, спасибо, господин, спасибо! Вы очень добры! — А про себя в сердцах усмехнувшийся фавн добавил: «Все равно я тебя поимею своим горлом, никуда ты, мямля, не денешься».

— В таком случае я с радостью покажу тебе дом и познакомлю с Браном.

Силь насторожился, хотя и не подал вида, ведь он знавал целых пять Бранов и весь пяток хорошенько его отодрал во все отверстия. Но это произошло несколько лет назад, да еще и в крошечном городке у моря, довольно далеко отсюда, что немного успокаивало. В любом случае отступать было некуда, поэтому, натянув на лицо дружелюбную улыбку, юноша покорно зацокал рядом с хозяином, обнимая его ладонь пальцами. Затем, смутившись, он отдернул руку и долго извинялся, будто совершил ужасную ошибку.

— Должно быть, Бран на кухне, — констатировал Фрэо в конце их небольшой экскурсии.

— А у вас, господин, из слуг только Бран? Это… неправильно.

— Я знаю, что ты хочешь спросить, Силь. Понимаешь, я отказался от своего состояния. Сейчас я, хоть и виконт, но довольно беден. У меня, кроме доходного дома, больше ничего нет. И да, мне помогает по хозяйству один лишь Бран, только он не слуга, а мой лучший друг, которому негде жить. Так получилось.

Силь вздохнул и открыл дверь, ведущую на кухню, откуда доносился чертовски приятный аромат мясного рагу, и невольно облизнулся.

Сердце юноши сначала подпрыгнуло куда-то к горлу, а потом ухнуло в пятки, разбившись вдребезги, едва он увидел широченную спину проклятого Брана, которого узнал сразу же.

На кухне возился трехметровый фавн, настоящий фавн, каким он должен быть согласно задумке оренийских магов. Темно-бурая шкура была исчерчена шрамами, свидетельствующими о жестоких схватках в прошлом. Мускулистые ноги покрывала густая черная шерсть, выбивавшаяся из-под рабочих штанов. На голове верзилы красовались мощные закрученные рога в потертостях и царапинах. А длинная косматая грива была перехвачена обычной веревкой.

Даже со спины этот монстр внушал ужас и трепет…

Силь тоже мог стать таким же огромным и устрашающим, но в период полового созревания, когда за неделю тонконогие фавны превращаются в настоящих амбалов, его морили голодом, чтобы сохранить товарный вид как можно дольше. Этой чудовищной и болезненной пытке подвергались все фавны в борделях. В итоге Силь сейчас выглядел недомерком по сравнению с нормальными представителями своей расы.

— Бран, познакомься… мой подопечный, Силь. Он теперь живет здесь и будет нам помогать по хозяйству.

Исполин оглянулся, оценивающе пробежался взглядом по изящному юнцу в приличной одежде и с белоснежными блестящими волосами. Затем как ни в чем не бывало вернулся к нарезанию картофеля, даже не поведя ухом.

— Бран, — угрюмо представился он.

Силь выдохнул, едва опасность разоблачения миновала… на какое-то время. Житейский опыт подсказывал ему, что если огромный фавн и не узнал одну свою постоянную шлюху сегодня, то вполне может узнать ее завтра. Ну или просто сломать ее об колено, когда заподозрит неладное.

— Нам осталось только устроить тебе спальню и потом можно заняться обедом, — подытожил Фрэо и сам взял Силя за руку, — пойдем искать подходящую комнату. Теперь это твой новый дом, и я верю, что ты обретешь здесь настоящее счастье!

***

Щетки — длинная шерсть над копытами

Кюлоты — короткие, застегивающиеся под коленом штаны, которые носили в основном только аристократы

Шлафрок — просторная мужская и женская домашняя одежда. То же, что и халат.