Клятва рода

Дальневосточная тайга.

Небольшой водопад урчал, излечивая уставшую душу. Чистый горный и холодный до ломоты зубов поток огибал поросшие мхом камни, пропадая в углублённой столетиями водой яме. Запах озона носился в воздухе бодрый, наполняя свежестью воздух, как во время грозы. Деревья по краям водостока доносили слова ветра и помогали услышать себя.

Только остановись. Найди время прислушаться.

Двое существ возлежали на мягком ковре проросшего тысячелетнего дуба, который давно пал и постепенно превращался в пыль леса. В его мягких тканях прохладно и спокойно.

Мудрое древо лечило, вытягивая всю усталость и боль.

Хищники леса знали о присутствии двоих чужаков, но не дерзили приближаться. Даже гнус не тревожил покоя посетителей дебрей. Потому как от них почти зримо исходило ощущение внутренней силы.

Лезть к таким – себе дороже.

Первое существо – огромный, почти трёх центнеров веса тигр, приподнял голову от поваленного древа. Карие с проблесками жёлтого глаза заинтересованно посмотрели вдаль леса. Левое ухо подёрнулось, словно поймало сигналы за пределами доступного диапазона. Но прошло несколько секунд, и тигр отвернулся. Вновь рыже-полосатая голова легла на передние лапы, потеряв интерес к окружающему миру. Глаза прикрылись, даже хвост застыл неподвижно. Грудная клетка приподнялась, опустилась и дыхание Амурского тигра замедлилось.

Второе существо лежало на спине и смотрело голубыми глазами сквозь кроны деревьев в небо, ибо было человеком и могло ценить природу и физически ощущать те потоки чистой энергии, что давала тайга. Взамен требовала лишь одного – сильно не вмешиваться, оставляя круговорот энергий, как есть. Без опустошения.

– Коготь, я не чувствую его, – обронил светловолосый мужчина с длинными, сплетёнными в пучок волосами за плечами.

Взгляд продолжал пронзать голубизну неба и редкие белые крепости. Мысли о летающей аппарате на полянке в сотнях метров от водопада отступали, становились несущественными.

Семён пытался успокоиться и принять за минуты то, что Скорпион прочувствовал месяцами, а то и годами. Светлоголовый человек хотел услышать тайгу немедленно. Но удастся ли?

Тигр полностью проигнорировал суетливого человека. Коготь наслаждался природой, забывая все битвы и жизнь на других «этажах» реальности. Забот в последние годы ничуть не убавилось. Он рос, мужал гораздо быстрее хозяина, но и суеты становилось всё больше и больше.

– Эх ты, полосатый эгоист, – заявил блондин, приподнялся от завалинки и взъерошил тигру шевелюру на голове.

Коготь недовольно оскалился, отмахиваясь от старшего брата хвостом.

Высший тотем Семёна «Леопарда» Корпионова нарочито изображал лень и полное игнорирование человека, который являлся фактически хозяином тела тигра и его духа. Хозяином всего, кроме души.

Когда дело касалось сражений, Коготь всегда приходил на зов, но когда Сёма выпускал тотем «погулять», тигр проявлял непокорный нрав. В этом он полностью походил на своего старшего собрата, проявляя его суть. Чего тот никак не мог принять.

Человек в лесу. Кто он? Гость тайги не походил на заядлого путешественника. Мужчина одет в кожаную куртку поверх серой майки, светлые джинсы и армейские ботинки. Из всех вещей при нём лишь охотничий нож на поясе. Взял по старой привычке. Припоминались поездки с братом в лес. Может, пригодится, если полоса отчуждения вздумает вновь попробовать на зубок.

– Почему мне надо прибегать к последнему средству, чтобы наш отшельник вышел из заточения? Сколько можно? Пять лет по лесам шарится. В волхвы, что ли подался? Двадцать два года, самый сок жизни, а он берёзки окучивает, – забурчал Сёма. – Меня верно давно простил. Что было, то было. Так к чему всё это?

Тигр полностью проигнорировал человека. А тот всё не унимался.

– Того, что случилось, не изменить, да и нельзя было по-другому в той ситуации. Правда, Коготь?

Тигр вновь пропустил слова блондина мимо ушей, безмятежно греясь на солнышке.

– Побрею я тебя когда-нибудь, мой полосатый друг, – усмехнулся блондин и сконцентрировался на внутренних ощущениях.

Солнечное сплетение разогрелось. Волны тепла пошли по телу. Кончики пальцев запульсировали. Минуя «астральный диалог» и «сакральный шёпот», Леопард перешёл на «диалог души».

Если от первого и второго можно отказаться, закрывшись, то от нитей Творца нельзя уйти и после смерти. Переход и расстояние для подобного не имеет значения.

– Это твоё последнее средство? – пришёл смысловой пакет из недр тайги не словами, но ощущениями настолько хитро сплетёнными, что лучше просто принимать, чем толковать.

– Ты вынудил меня. Подумай о матери, отце, друзьях, и всех тех, кто тебе доверился. Прерви заточение. И дай хоть на сестрёнку поглядеть. Она у тебя. Я знаю.

– Ты порвал купол.

– Ну, так покажись и дай мне по морде. Хоть какой-то повод показаться мне на глаза.

На другом берегу водопада появился стройный длинноволосый мужчина с чёрными локонами, плотно связанными за плечами в подобие косы. Волосы его переплетены синими и красными оберегами. Одет чернявый в белую рубаху и штаны, подпоясанный кожаным ремнём. Ноги босы. Изумрудные глаза светились бледно-зелёным пламенем, скрыв зрачки. Это не отблеск. Очи переливалось с внутренним светом.

Человек казался неземным гостем из сна. Но был самым явным из всего существующего.

Он сделал шаг в сторону воды и… пошёл по водной глади. Спокойный после падения с небольшого обрыва поток воды не мочил его ступней. Вода для таёжного жителя словно не мягче январского льда. Держит тело. А как присмотрись – и не касается водной поверхности.

Сёма привстал от дуба в удивлении. Несколько осторожных шагов к кромке берега заставили напомнить все события почти пятилетней давности. И меч Родослава в Пустотах готов лечь в руку при первом требовании. Если брат не изгнал из себя ЭТО, рука не должна дрогнуть. Чёрный Скорпион – путь, что в тупик ведёт. Это показала Япония. Но темна ли душа его ныне?

«Как там говорил Меченый? Пригодится и секира, и меч? М-да, Меченый много чего говорил в последнее время, да по делу ли?».

Семён присмотрелся. Огонь в глазах брата не пылал огнём жажды убийства. Умиротворённый спокойствием, Скорпион стоял напротив и смотрел, словно сквозь брата. Видел насквозь?

«Да сколько ж он ступеней за это время прошёл? Я не смогу и ранить. Но я должен… Должен вернуть его!», – думал Сёма, разглядывая человека, который повлиял на жизнь больше родителей.

Тот, кого при рождении назвали Сергием, преодолел водную преграду и вышел на берег. Огонь в очах потух, зрачки стали по-человечески привычными. Широкая, добродушная улыбка заняла лицо. Но молчал, ожидая первых слов от него.

– Добро здравствовать, брат, – первым обронил Сёма.

– Здравь будь, кровник.

«Интересно, кровный брат или кровный враг?»

Обнялись, пробуя ширину плеч и крепость мышц под одеждой.

Тигр приподнялся с бревна и приблизился к лесному человеку. В жёлтых зрачках блеснула заинтересованность. Рука Скорпиона прошлась по холке тигра.

«Укусит же!»

Сёма хмыкнул, когда Коготь вместо угрожающего рыка едва не прикрыл глаза от удовольствия. Прикосновение тигру приятно. Хорошее ощущение. В ладони человека чувствовалась мощь. А ласка и кошке по душе.

Коготь присмотрелся к новому человеку. Он отдалённо припоминал образ лесного отшельника. И слал ощущения Хозяину, что человек, им повстречавшийся не враг. Почему же хозяин так настороже? Запах ведь знакомый. Когда-то они жили рядом, все вместе. Что изменилось? Разграничились ли территории?

«Всё-таки, брат», – пришёл к первому выводу Семён.

– Исцелился, – облегчённо вздохнул Сёма, ощущая благожелательные мысли тотема. – Скорп, пора за работу. Человек на Марсе – не та высшая планка, которую мы собирались достичь. Ты нам нужен не только как советчик. Люди хотят тебя видеть.

– Зачем?

– Во-первых, потому, что мы и этой планки не достигли… Без роботов мы вообще ни хрена не можем. Наши тела по сути – тупик.

– Стоп. Советчик?

– Ну… эти приказы из тайги. Мистерии твои, откровения. Мы всё получали. Делали в точности, как ты говорил. Но этого мало. И ты… замолчал. Что дальше то?

– Сём…

– Что?

– Я не давал никаких приказов.

– Да с мягким знаком! Не давал он! – воскликнул Сёма. – Кто тогда давал?

«Конечно, ты не давал, но давай сделаем вид, что все мы балбесы, и Меченый чуть успокоится», – подумал Сёма, но не рискнул раскрывать мысли.

Всему своё время.

Сергий припомнил слова брата по матери, сказанные Меченым в обмен на небольшую услугу пять лет назад.

«Так вот что он имел в виду. Доносить Антисистеме «мои» мысли, пока я отсутствую», – подумал Скорпион и расплёл кокон силы, напитывая его волей в один момент.

– Я говорю тебе, ДОВОЛЬНО!!!

Крик Скорпиона прокатился по лесу. Но не для Семёна, зверья и деревьев был он предназначен.

Услышал этот возглас за много тысяч километров совсем другой человек.

– Вот и славненько, – послал Сёма смысловой пакет вне слов. – Теперь, когда твой братец думает, что мы с точности выполняли его указания, он сделает следующий шаг.

– А вы не выполняли?

– Что ж мы, совсем без головы? Ты когда-то сказал, что ты – не весь Совет. Ты только половина голосов. Так вот, больше шести маршалов были несогласно по множеству вопросов с «твоими» приказами. К тому же Рысь ненавязчиво после каждого спора подталкивал Совет в ту или иную сторону. Но иногда, надо признаться, Меченый давал вполне сносные решения. Мы даже не сразу видели последствия…

– Много разгребать?

– Хватает.

– Что ты про Марс говорил?

– Штаты не долетели.

– Не пустили?

– Ну… не то, чтобы не пустили…

– Не тяни смысловой пакет. Это клинит отстающий мозг. Преобразователю смыслов тяжело.

– В общем, я только что с орбиты. Довольно странный случай произошёл. Лечу я, значит, на тарелочке своей вблизи спутников ГЛОНАСС, никого не трогаю, Дмитрию машу рукой. Они на космодроме всё видят, всё снимают.

– На тарелке?

– Да, на тарелке. Летающей, конечно. Иначе какой смысл? Так вот, возле купола валяется поле, генерируемое ею для преодоления физических законов. Это поле прошло сквозь ваш купол, как сквозь воду. Иначе к тебе в гости не напроситься. Против своих ты защиту поставил первоклассную. Против врагов и подавно.

– Эх, Сёма…

– Да, ладно. Понимаю. Хотел побыть один. Ты не перебивай. Значит, забрал я с космодрома у отца тарелку и полетел в космос.

– «Свободного»? Как она туда попала?

– Свободного. На Восточном свои особые законы. Нам их смысла не понять. Мы просто запускаем ракеты в космос, а не строим и модернизируем по сметам. Так вот.

– Где ты взял тарелку?

– Да я её давно у юсовцев умыкнул, когда с братишкой твоим поспорили, успею или нет.

– Куда?

– Тебя спасти.

– Успел?

– Частично. Хватит винить меня в её смерти! Я сделал то, что должен был. И больше не ломаю голову, подстава это Меченого с молчаливого согласия всей твоей долгоживущей родни и прочих игроков сюжетов истории или мой путь. Если бы могли вернуться к тому моменту, поступил бы точно так же. Потому что не во мне дело. Это был её выбор. Золо вложил в руки оружие, но удар она нанесла сама. Она!

Сёма приготовился к битве. Ладони разжались. Успеть бы отскочить от первого удара и заставить информацию меча и секиры воплотиться в физическом мире вновь, достать из себя. Ну а потом бой будет почти на равных. Пусть даже брат с голыми руками. Кровь в его жилах с превосходством, как-никак.

Удара, однако, не последовало.

Сёма, заставляя себя вновь быть собой, контролируя страх, выдохнул и продолжил слать пакеты.

– Значит, забрал я тарелку, взмыл в небо. Но инструкции не было. Переборщил. На орбиту выкинуло. Не привык к управлению. А хорошая мысля перенастроить восприятие корабля с их вида на наш, человеческий, пришла после.

– Ты подчинил себе их управление?

– Эй, у нас мыши тоже могут крутить колёса. Не обязательно знать зачем.

– Подчинил собственному контролю, значит. Силён, братец. Продолжай.

– Взмыл в космос. Вижу, летит наш землянский кораблик. Или правильно земляничный? Ну, юсовский, короче. Чахленький такой, едва подходящий для космоса, словно из ЛЕГО собранный. Сначала вроде ничего летел так, бодренько сжёг всё топливо, отстрелил ступени. А потом в бок накренился и на детальки распался. Ну, действительно, словно из конструктора пластикового. Сейчас, наверное, часть деталек на околоземной орбите летает, часть в космос улетела, а последнюю часть Антисистема с НАСА наперегонки со дна морей собирают, данные собирая. Всем интересно что случилось. Да не все поделятся ответом.

– Так что же случилось?

– То ли Дмитрий системе истребителей спутников неправильно команду какую с горя дал. И металлические шарики диаметром полтора сантиметра в количестве нескольких тысяч на скорости прошили обшивку корабля. То ли я такой балбес, что забыл, что система управления моей тарелки настроена по большей части на мыслепередачу. А юсу мы все не любим, чего греха таить? Ну и подумал в сердцах такое, от чего у звездно-полосатого корабля все движки оплавились. Дмитрий, наверное, тоже подумал и не на ту кнопку там, на космодроме нашем любимом, нажал. Нервы. Мы одни работаем за всех. А их там целая толпа и конкуренция при отличном финансировании.

– Сёма, уничтожать корабли, преследующие одну с нами цель – вырваться за пределы родной планеты в физическом плане – не хорошо. Даже корабли конкурентов. Думаю, даже агрессивные англосаксы тебе понятнее, чем таинственные инопланетные формы жизни.

– Да ты не парься. Свои людишки, конечно, понятнее. От обезьян недалеко ушло. Но дело вот в чём. Мы бы за это всё поплатились обязательно, но всех прикрыло следующее событие: приборы тарелки зафиксировали за секунду до моего и отца вмешательства яркую вспышку на обратной стороне Луны. Рискну предположить, кто по кораблику кто-то шмальнул. Так что мы только добили. Уничтожить успели раньше. Раньше нас.

– Надзиратели. А что с нашей космической программой?

– Нашей? Что-то в этих словах есть. Если всё пойдёт по плану, наша ракета летит через два года. Если только тайконавты не наступят на пятки больше, чем обычно.

– Тайконавты? Похоже, я упустил некоторые моменты.

– Раньше я тоже не понимал, зачем Китаю подарили ядерное оружие. Теперь не понимаю, почему выпустили в космос. А дальше они у нас ничего не спрашивают. Своя стратегия развития. Тысячелетняя, конечно. Ждать умеют. Короче, Скорп. Дела у нас творятся. Хватит сидеть в своём болоте. Тепло, конечно, привычно, но запах.

Сергий не ответил.

– Каждый из генералов Антисистемы стал слишком самостоятельной фигурой. Ты знаешь, чем это грозит без идеологической поддержки. А старый костяк Совета прохудился. Даня переработался, Кот со своим детским садом паранормов отдалился, Василия замкнуло на работе синдромом трудоголика. Инфаркт скоро схватит. Дмитрий не вылезает с космодрома. Мне продолжать или ты уже пустишь слезу?

– Обо всём по порядку и не здесь.

– Ага! Совесть замучила!

– Рыси сам о куполе расскажешь.

– Обидится?

– Нет, просто твою энергию заберёт на восстановление.

– Зачем восстанавливать? Нам же ещё обратно лететь, снова порвём.

– Сёма, эта территория – сакральное место.

– Чьё место?

– Место выхода силы. Со временем Рысь наберёт столько энергии, что сможет преодолеть свой потолок, ограниченный силами Отшельника и Волхва. Тогда он станет младшим демиургом.

– Кем-кем?

– Младшим богом, если так понятнее, Сотворителем. А они привязаны к местам своего «кормления». Потерять это место, значит лишиться контроля. Силы без контроля опасны. С этим лучше не сталкиваться.

– Значит, я снова поторопил какие-то события?

– Эх, Сёма, Сёма. Поторопил и изменил планы – не одно и то же.

– Но здесь раньше жил твой дед!

– Всеслав прожил долгую, трудную жизнь. Волхв довольствовался тем, что имел. О большем не грезил. Энергию надо копить долго. Особая она. Созидательная. Её требуется много для подобной трансформации. Потому источники этих энергий охраняются больше жизни. И купол, ты не видишь…

– Я чувствую!

– А я вижу, что уже зарастает. Рысь работает. Но на мгновения каждый из Пятнадцати Сильных Мира сего заглянул сюда. И оценил возможности врага. Узнал точнее количество энергии той, что мы накопили. Наш арсенал теперь известен всем оппонентам. А нам их силы не известны. Вот чего ты добился, Сёма.

– Они копят силы со своих территорий и потом используют её против друг друга? Но мы же убрали Духа. Их больше не Пятнадцать.

– Свято место пустым не бывает. Атака, защита или в запас – вот три варианта использования энергии. Год от года, столетие за столетием. Но никакого баланса тут нет. Когда Сильный захватывает несколько источников сил, он становится сильнее. То есть у него больше энергии для своих «ходов». Но это тут же пытаются исправить другие. Баланс.

– Он может прессануть слабого, пытаясь забрать его источник, атаковать догоняющего и ещё немного отложить в каморку прозапас, как хомяк? А потом ещё и младшим богом стать? Если удастся усидеть на двух стульях.

– Не удастся. Ибо такие, как Родослав, Миромир и Меченый следят, чтобы кто-то не уходил далеко вперёд.

– Но за тысячи лет, видимо, это надоедает. Схемы повторяются? Они могут просчитывать наперёд? Делать встречные ходы ещё до начала действий оппонентов?

– Нам по двадцать два, брат. Мы понятие не имеем, как и о чём могут мыслить ТАКИЕ опытные существа, которые развиваются тысячи лет. Это иной уровень мышления. Качественно иной.

– Хочешь сказать, нас всех использовали как пешек?

– Возможно.

– А ещё родня называется.

– Родня по мыслям ближе. Мы действовали предсказуемо.

– Не всегда.

– Но ты же прилетел. И порвал купол. Они были готовы посмотреть.

– Чёрт побери, но от меня не так легко избавиться. Я ещё удивлю! Вопрос можно?

– Только если действительно хочешь знать ответ.

– Рысь. Ему чуть больше тридцати только и уже кандидат на демиурга? А как же века и тысячи лет развития?

– Младшего. По сути, ему много передалось в наследство от неторопливого, обстоятельного волхва Всеслава.

– Большое различие со старшим?

– Как у Старшего с Творцом.

– Мой мозг не способен это сравнить. Ты бы на примере муравьёв и слонов объяснил. Они уже зажигают звёзды? Или только луны разрушают?

– Не упрощай, Сёма. Сравнение нужно лишь твоему мозгу. Душа уже знает, как правильно.

– Значит, Рысь может стать Отшельником? А пока сильно не парится, сидит под куполом и копит энергию для рывка?

– Опять упрощаешь. Ты считаешь, что существа под своими куполами статичны. Но статично лишь место. Фигуры влияния же двигаются по всей шахматной доске, если сопоставлять с игрой в шахматы, ты они все – ферзи или «дамки».

– Так дед берёг это место для внука? Или для сына?

– Кто знает? У Всеслава свои тайны. Он полагал, что Михаил займёт его место, но того интересовал лишь спорт и быстрые деньги, слава. Мы можем влиять на потомство, но какой ему дорогой идти – зависит не только от нас.

– Тем не менее, бонус этого места оказался таким, что на место одного из Пятнадцати не найдется никого сильнее Рыся. Это плюс нам. Он наш первый союзник, а значит мы становимся причастны к фигурам влияния и можем повлиять на мир.

– Именно.

– И сильно я получу за сорванный купол от будущего Отшельника?

– Соразмерно содеянному.

– А ты, значит, за баланс?

– Кто, если не я? Если ты качаешь качелю, то я должен её остановить, пока по лбу не прилетела.

– А я-то думал, это моя задача.

– То есть действовал так, как от тебя ожидали. Предсказуем.

Смысловые пакеты закончились. В реальном мире прошло девять секунд, две трети из которых заняло ожидание нападения между невербальными диалогами.

– Ладно, давай руку, пойдём, – обронил Скорпион уже своим голосом.

Басовит, но без гнева.

– Зачем руку? Я давно вроде не маленький, – заметил Сёма. – Или ты так рад меня видеть, что решил проявить братские чувства в такой крайней форме?

Скорпион, посмеиваясь, всё же взял за руку. По брату соскучился не меньше, чем по матери.

– Не глупи, Сёма. Просто так быстрее, – ответил Сергий и положил вторую руку на голову Когтя.

Все трое мгновенно исчезли.

Тигрица Марта задумчиво посмотрела из кустов на опустевшее место и тихо вздохнула.

Запах другого тигра остался витать в воздухе и манил, как медведя мёд. Ей так не хватало большого зрелого друга в необъятной тайге, чтобы продолжить свой род.