2. Хорошая мысля приходит опосля

— Ну, ты мать, нагла не по годам! — Помогал я девушке подняться. Так опаздывал, а теперь с этой побирушкой разбираться. Как лисица выскочила на дорогу из ниоткуда, а теперь ещё компенсируйте ей, ты погляди. Молоко на губах ещё не обсохло шантажировать самого Паратова! У меня, между прочим, своё юридическое бюро имеется и сам я не пальцем деланный, чтоб меня всяк желающий на бабло разводил.

— Это вы меня чуть не сбили, ущерб мне материальный и моральный нанесли, а теперь ещё и обзываетесь! — Отряхивалась она от снега.

— Слова-то мы какие умные знаем! Заучивала прежде, чем под машину кинуться лошку какому-нибудь, который испугается и сразу отвалит по глупости тебе на мелкие и не только расходы? — Раскусил я её коварный замысел. Вон как расстроилась, что ей я достался, а не тот, кому лапшу на уши как «за здрасьте» навешать.

— Да идите вы, куда шли! — Послала девчонка. — Так и быть, утраченный сахар, я вам прощаю. — Хромала она в обратном от меня направлении.

— Ну уж нет, дорогуша, давай-ка, запрыгивай в машинку. — Взял рыжулю под локоток и потянул в сторону своего авто.

— Ещё чего! У меня сегодня единственный выходной! Не для того я встала с утра пораньше, чтобы с незнакомым мужиком по городу разъезжать! — Накуксилась Лиса. И правда, на лисичку похожа. Носик вздёрнутый, глаза с хитрым прищуром, а волосы как огонь.

— Хочется — не хочется, а поедешь, как миленькая. А то знаю я вас, ушлых, прилетит потом письмо счастья. — Подхватил её на руки и усадил в машинку.

— Да как вы смеете! Да по какому праву! Это похищение человека! Знаете, сколько за него дают? — Сыпала девчонка угрозами вперемешку с возмущённым негодованием.

— Угомонись ты уже! К доктору съездим и свободна как птица. Считай, что беспокоюсь за твоё здоровье, если тебе так приятнее. — Не то, чтобы я не волновался, не каждый день всё-таки чуть не сбиваешь человека, но выглядит она вполне здоровой.

— Ой, да не тряситесь вы так! Нужны вы мне и ваша компенсация, как собаке пятая нога... — Выдала чертовка. Оскорбительно прозвучало. Даже как-то не по себе сделалось, что это меня задело.

— Нога сильно болит? — Пытался реабилитироваться я в глазах пострадавшей.

— Нормально болит! Как положено после падения. — Демонстративно отвернулась от меня к окну.

— Как зовут-то? — Спустя десять минут молчаливой езды, поинтересовался я.

— Какая разница! Мне вот ваше имя неинтересно и моё вам знать вовсе не обязательно. — Это ж сколько в ней яду.

— Сергей Антонович Паратов. — Представился я и получил равнодушный взгляд.

— Алиса. — Фамилию я так и не услышал, впрочем, как и отчество. — Мне кажется, я откуда-то знаю ваше имя. — Закрутились у неё шестерёнки, по глазам видно.

— Мир тесен. Может, мы встречались в какой-нибудь из очередей. — Ляпнул я. Незачем перед ней профессией светить.

— Голос у вас тоже знакомый. — Думала девушка вслух. — Ай ладно, чего насиловать мозг за зря...

— Он у тебя не безлимитный? — Поддел я, когда мы уже почти приехали.

— А у вас?

— Не задумывался об этом, но вообще, шевелить извилинами полезно. — У неё довольно пытливый ум.

— Там, где это пригождается. Мне при моём деле, можно быть и недалёкой. Так даже проще. — Хмыкнула Алиса, явно не желая развивать тему. Ей на вид двадцаточка, не больше. Наверняка, учится ещё, не высыпается, вот и на характере, и на лице отражается вселенская усталость.

— Где учишься? — Поинтересовался я у уже знакомой незнакомки.

— Слушайте, я не на допросе! И так, скажите спасибо, что еду с вами, теряю время, чтобы вы, наконец-то, успокоились, что грабить вас я не собираюсь ни сейчас, не в далёком будущем.

— Никакого допроса. Обычный разговор — слышала о таком? Когда один человек спрашивает, другой отвечает. — Девчонка нахмурилась и замялась, кусая губы. Красивые такие пухленькие, но естественные. — Я жду ответа. — Не отставал от рыжули, уже паркуя автомобиль.

— Там, где хотела бы не учусь. — Проворчала она бегло и вышла из машины. Ясно. Неловко ей было, что не поступила. Ну, ничего, не в этом году, так в следующем, какие её годы...

— Куда разогналась? Решила усугубить? — Тормознул я девушку по имени Алиса, которая, словно кросс хромоножек сдавала. — Давай-ка, на ручки. — Подхватил раньше, чем начались её возражения, мол, не лапайте и верните туда, где взяли. Вот же кусачая!

Невольно представил её на прениях сторон, но стряхнул эти мысли. Профессиональная деформация — каждого встречного представляю в зале суда. Какое бы место занимал, какие бы доводы приводил, чем руководствовался. Это уже стиль жизни. А ещё, я сразу измеряю количество ожидаемой лжи. Все лгут, кто-то больше, кто-то меньше, но все пропитаны враньём, когда дело подходит к столкновению интересов.

— Мы уже здесь, можете поставить? — Сверкала на меня глазами Алиса.

— Могу посадить. — Двояко прозвучало.

— Итак, как вижу у нас болит нога? — Спросил пожилой доктор.

— У нас не одна нога на двоих. — Подшутил я, наблюдая за скривлённой мордашкой Алисы. Храбрилась, значит, а на самом деле больно. — У девушки.

— Я так и понял, молодой человек. А вы обождите за дверью. — Выставлял меня он.

— А здесь нельзя? — Скрестил я руки на груди.

— Вы кем ей приходитесь? — И зачем я привёз её сюда? Надо было к Михалычу, там всё можно, особенно мне по старой дружбе.

— Родственник. — Ляпнул я.

— Ага, сейчас! Не припомню такого среди своей родни! — Возмутилась рыжуля. — Впервые вижу этого человека. Пусть выйдет.

— Давайте, молодой человек, не задерживайте приём. — Ну и бог с вами! Всё равно сфальсифицировать ничего не позволю. Я закрыл дверь с той стороны, ожидая вердикта. Вскоре, мне надоело ждать, потому как Алиса всё не выходила, и я в наглую вошёл внутрь, обнаружив врача, оглядывающего её всю в, проступивших синяках спину. — Молод-о-ой, человек, ну что же вы... Дверь прикройте. — И я прикрыл, от чужих взоров.

— Выглядит больно. — Это ж надо было умудриться так неудачно шлёпнуться!

— Потому что так и есть! — Выпалила девушка.

— Доктор, серьёзные повреждения имеются? — Нетерпеливо ожидал я ответа, пока он уже опустил её свитерок.

— Всё пройдёт и это тоже — так говорила моя покойная жена. — Пошутист, блин!

— А если серьёзно? — Так и стоял я на страже своей финансовой и не только безопасности.

— Так и я не шучу. На снимке только ушиб. Ноге положена фиксация, ну и не напрягать. Синяки сойдут. Рецепт выпишу, если вы перестанете терроризировать вопросами меня и эту юную особу.

— Про обстоятельства происшествия вам узнать не интересно? — Вопрошал я.

— Так, упала. Девушка сказала именно так. — Уже раздражаясь, бросил доктор.

— А вы и поверили! — И чего я злюсь? Проблемы теперь мне не светят, но какое-то мерзкое чувство поселилось в душе. Вот также говорят жертвы домашнего насилия и доктора им «верят», потому что так удобно. Годами женщины терпят побои и в лучшем случае, некоторые из них со временем прозревают, осознавая, что это не нормально.

— Так, граждане, вы между собой как-то сами разберитесь! Я не следователь, чтобы выяснять обстоятельства произошедшего. Мне сказали, я поверил, на этом всё. — Всучив листок, он отправил нас восвояси.

— Слышала? Ноге нужен покой. — Снова оказалась у меня на руках Лисичка. Она как-то странно помалкивала. Мне показалось, что это разнится с её характером. — Онемела, Алиса, как тебя по батюшке?

— Нет. Вы так со мной таскаетесь... Всё уже кончено, вы знаете, что я не потребую компенсации, так чего не летите на все четыре стороны? — Смотрела она внимательно.

— Ты же сама говорила «должен будешь», я запомнил. — На самом деле, я не поехал на важную встречу и даже не сообщил, что у меня возникли обстоятельства непреодолимой силы. Ну и ладно, как-нибудь рассосётся. Такое отношение, как правило, мне не свойственно, просто день сегодня такой. Прикупив в аптеке необходимое, согласно списку, я вызвался доставить Алису по месту её проживания, которое располагалось как раз неподалёку от того, где я её чуть не сбил.

— Спасибо за участие и прощайте. — Потянулась к дверце Алиса.

— Погоди. Давай, я провожу. — Вышел я из машины.

— Перестаньте, Сергей. Я девочка взрослая, сама справлюсь. Всё, что было необходимо сделать, вы сделали. И извините, что свалилась именно под вашу машину. — Она говорила и говорила, а мне уже стало жаль, что мы вот так разойдёмся и никогда больше не увидимся. Но задерживать Лисицу я не стал.

Тогда я не знал, что ещё встречу Алису, но уже при других обстоятельствах. Следующие недели я провёл в суете. Чужие дела, чужие судьбы и лишь редкие минуты отдыха и то, преимущественно поздними вечерами. Именно в такие минуты я и вспоминал рыжую Лисичку, личико которой врезалось в мою память. И не было в ней ничего из того, на что я обычно клевал, но всё же что-то проскочило.

Дурак ты, Паратов, надо хватать, а потом разбираться! Хорошая мысля, приходит опосля.