6. Александр

Из Макса вышел хороший кочегар. Через минут сорок в доме можно было уже находиться без верхней одежды. На втором этаже, где располагались спальни, было даже теплее, чем внизу. Конечно, нужно было гораздо больше времени, чтобы дом полностью прогрелся, возможно, не день и не два, но это не критично.

В комнатах стояло по три-четыре кровати, видимо, эта охотничья база пользовалась спросом. Мебель была старенькой, но добротной. На первом этаже располагалась кухня с большим столом и устьем печи. Из бытовой техники только старый советский холодильник, дребезжащий при работе и газовая плитка. Две стороны печи и лежанка выходили в прихожую. Можно было кидать наверх одежду на сушку или ставить обувь сразу зайдя с улицы. Четвёртая сторона печи приходилась на крошечный закуток для душа и туалета.

Пахло в домике деревом и хвойной смолой. Мне всё тут понравилось. Я уже представлял, как буду чилиться на диване напротив печи и читать книги, на которые у меня раньше не было времени, пока на догорающих углях томится сочное мясо. И тишина. И пиво в холодильнике.

Мы с Максом заняли одну спальню на двоих, выделив нашей гостье вторую. Загнав машины во двор, мы заперли ворота и занесли сумки с продуктами и вещами в дом. Только после этого я пошёл будить Яну.

Девушка спала так крепко, что её не потревожило моё присутствие, когда я машину перегонял, а сейчас я с шумом открыл дверь, а она всё дрыхнет. Я залип на её лице. Оно казалось мне каким-то детским, невинным. Такая маленькая, юная и беззащитная...

Спящую красавицу было жалко будить. Я поборол в себе желание снова взять её на руки и отнести в дом. Лишнее это. Девушка могла истолковать мой порыв неправильно. Пусть уж лучше ножками идёт.

– Яночка, – тихо произнёс я, касаясь её плеча.

Само вырвалось вместе с внезапно нахлынувшей нежностью. Я мысленно чертыхнулся. Какая она мне Яночка?

Девчонка испуганно дёрнулась вперёд, как будто я ей врезал. Ремень безопасности сгладил порыв этой зашуганной. Я перепугался не меньше. Может, приснилось ей что-то или таблетки на девчонку так действовали?

Переведя на меня ошалелый, расфокусированный взгляд, Яна глубоко вздохнула. Потом, видимо, вспомнила, кто я, где мы, и потянулась рукой к застёжке ремня.

– Простите. Вы меня напугали. Я просто... – быстро залепетала Яна. – Сколько времени? Мне нужно позвонить!

– Шесть часов. Давай я сам?

Я протянул руку, чтобы помочь ей с ремнём, и Яна вжалась в сиденье, пока я её отстёгивал, как будто любое моё движение ей было неприятно.

– Как ты себя чувствуешь, Яна? Тебе лучше?

– Мои угги... – вместо ответа сказала она, и я вспомнил, что она не обута.

Я подал ей обувь и шапку, борясь с желанием помочь ей обуться. Внезапное желание опекать девушку и заботиться о ней я списал на жалость, а не на свои какие-то интересы. Тем более что Макс уже "забил" девушку. Он провёл с ней меньше времени, даже не разглядел толком, но уже решил для себя, что она красотка.

– Мне гораздо лучше, спасибо! – сказала Яна, когда я подал ей руку, помогая выйти из машины.

Она проигнорировала мой заботливый жест и вышла самостоятельно. Пока мы шли к дому, она затравленно озиралась по сторонам и молчала, как будто я веду её на казнь. До своей куртки она тоже не позволила мне дотронуться. Сняла её и только потом протянула мне, и то, только потому, что не смогла дотянуться до крючка на вешалке. Она висела довольно высоко и явно не была рассчитана на низкорослых женщин. Я повесил свою куртку рядом, не сводя глаз с фигурки девушки.

На ней был тёплый, объёмный свитерок и обтягивающие штанишки. Теперь она казалась вообще крошечной и хрупкой, как балерина. А ещё мне понравились длинная тугая коса Яны. Я живо представил, какой красивый водопад получился бы из её волос, если выпустить их на волю.

– Где мои вещи, Александр? Мне нужен телефон. Он был в сумочке.

– Садись, – показал я ей на диван. – Я принесу твою сумку.

Яна послушно присела на краешек дивана, продолжая осматриваться по сторонам, а я едва ли не бегом бросился на второй этаж. Перед дверью её комнаты я остановился и отдышался.

Что, на хрен, происходит? Я веду себя, как ручная собачонка. Может быть, мне Яне тапочки в зубах принести?

Да пожалуй, стоило найти для неё тапочки. Пол немного прохладный...

Да, блять!

Толкнув дверь в спальню гостьи, я обнаружил странную картину – Макс сидел на жопе возле сумок Яны и как будто рылся в них. Я не замечал за другом такой низости раньше, как интерес копаться в чьих-то вещах, поэтому ошарашенно уставился на него с немым вопросом в глазах.

– Ты только глянь, Саня, что я надыбал! – возбуждённо воскликнул Макс и принялся жонглировать двумя гранатами.

Я смотрел на лыбящегося друга, чувствуя, как меня бросает в пот. Макс будто не гранами жонглировал сейчас, а моим сердцем – так его замотыляло во мне.

– Сука! – вырвалось у меня, и Макс перестал играться, положив две гранаты перед собой на ковёр. – Ты что творишь? Придурок чёртов!

– Ты чё очканул? – пуще прежнего заржал друг.

По профессии Макс сапёр-подрывник. Иногда меня пиздецки удивляло то, как его взяли на такую серьёзную, опасную работу с его придурковатым характером. Вот сейчас, например, что было? Его реально забавляет такая хрень?

Впрочем, они все там ебанутые эти сапёры. Адреналин в жопе играет так, что на гражданке уже ощущения не те?

– Наша миленькая девочка какая-то террористка? – изогнув бровь, предположил Макс, показывая на сумку Яны. – Другого объяснения я не нахожу. Иди, сам зацени, что у неё здесь!

Я вышел из ступора и подошёл к Максу, с опаской косясь на гранаты.

Под женским тряпьём в дорожных сумках было полно наличности, две гранаты, которые уже вытащил Макс, и ещё один пистолет. Патронами девчонка запаслась, будто на войну ехала.

Я, признаться, охуел. Да так, что дар речи потерял. Вот это Дюймовочка!

– Иди, отвлеки её, Саня. А я вызову наших! Ради такого улова они на собаках сюда прискачут, на лыжах прибегут! Новые звания нам обеспечены!

ЯНА

Я почти год жила в постоянном стрессе, но такой паники, как сейчас, не припомню. С Колей всё было предсказуемо. Максимум, что он мог сделать – это разнести дом и избить меня, наговорив кучу гадостей.

А что ждать от этих мужчин?

Они изнасилуют меня? Ограбят?

На отморозков они непохожи. Сначала предложат выпить, наслаждаясь своим превосходством над слабой девушкой, потом начнут склонять меня к сексу по-хорошему. Когда поймут, что по своей воле я не дамся, возьмут меня силой. После этого убьют и закопают в лесу, а мои денежки и оружие заберут себе.

У меня не было повода накручивать себя относительно новых знакомых, но что если они больные извращенцы? А этот дом? Какое-то охотничье логово? Кроме этих двоих сюда приедет кто-то ещё?

Чувствовала я себя отвратительно. Все суставы выкручивало от температуры. Слабость такая, что двоится в глазах. Мне нужно собраться с силами и убедиться, что мама жива.

Коля уже меня ищет. Тот, кто должен был приехать за деньгами, уже наверняка приезжал, приезжал зря, и мой муж об этом в курсе.

Я почти ничего не соображала. В голове вата.

Надо же было заснуть посреди дороги? Чёрт!

Александра не было довольно долго. Я уже забеспокоилась и хотела пойти его искать, как вдруг на лестнице раздались тяжёлые шаги, и появился он. Мужчина принёс мне мою сумочку. Я вскочила с дивана и забрала сумку. Даже заглядывать в неё страшно. Может быть, на телефоне уже миллион пропущенных?

Мужчина не произнёс ни слова, но так на меня посмотрел, как будто я в чём-то провинилась.

– Спасибо! – сказала я, и он ушёл обратно на второй этаж.

Трясущимися руками я достала из сумки телефон. Одна смс-ка от оператора сотовой связи и всё? Отсутствие пропущенных звонков напугало меня ещё сильнее, чем гневные сообщения от Коли, которым пора бы уже появиться. Но ничего такого не было.

Я огляделась по сторонам в поисках укромного уголка, откуда я могла бы позвонить. Мне не хотелось, чтобы Александр и его друг услышали мой разговор с мамой. Выйти на улицу? Я попыталась снять с вешалки куртку, но она висела слишком высоко, поэтому у меня ничего не вышло.

Тогда прошла на кухню. За печкой я обнаружила дверь, ведущую ещё куда-то. Я тихонько толкнула её и оказалась в довольно просторной комнате с огромными окнами и камином. Здесь стояли какие-то мешки, коробки, резиновые лодки, рыболовные снасти. Пахло рыбой и пылью. Видимо, помещение использовали, как кладовку.

Я заскочила внутрь, закрыла дверь и набрала маму.

– Доченька привет! – раздался радостный голос мамы в трубке, и я с облегчением вздохнула.

– Привет, мам! Как у тебя дела? Ты дома?

– Нет, Яночка! Я в гостях у Галки! Она пригласила меня к себе на пару дней.

Тётя Галя – мамина подруга. Она жила в городе, и они с мамой частенько ездили друг к другу в гости. Слава богу, что именно сейчас мама у неё!

– Тебе Коля не звонил?

– Нет. Что-то случилось, доченька?

Если я не могу забрать маму прямо сейчас, то хотя бы должна предупредить её об опасности. Это будет честно, и это всё, что я могу сделать для неё в данный момент.

– Случилось, мам... Я ушла от Коли.

– Да что ты говоришь, Яночка? Вы поссорились?

– Мама, Коля – бандит. Он убьёт нас с тобой, когда найдёт! Если он позвонит тебе, ни в коем случае не говори ему где ты! А лучше не бери трубку! Будь пока у тёти Гали. Я сама заберу тебя завтра. Поговорим при встрече!

– Господи! Какой ужас! С тобой всё в порядке? Ты где сейчас?

– В безопасности, – ответила я.

Если бы я рассказала маме правду о том, где я на самом деле, она бы от волнения сошла с ума. Для переживаний ей хватит и той информации, что я ей уже сообщила.

В трубке раздался всхлип мамы, и у меня сердце сжалось от тревоги за неё.

– Мам, всё будет хорошо, просто сделай так, как я тебя попросила!

– Я поверить не могу в то, что ты мне сказала...

– Мам!

– Хорошо, хорошо! Я не стану разговаривать с Колей! Мне так страшно за тебя!

– Я понимаю! Завтра мы увидимся! Всё будет хорошо!

– Береги себя, Яночка!

– Хорошо. Пока, мамуль!

Я сбросила вызов и расплакалась от беспомощности и отчаяния. Нужно было как-то выбираться отсюда. Завтра друг Александра пообещал отвезти меня в город? А что мне с машиной делать? Я не могу бросить её в лесу.

Вернувшись в кухню, я встретилась лицом к лицу с Александром. Я не ожидала его увидеть, поэтому перепугалась до смерти. Как долго он тут стоит? Он слышал, о чём я разговаривала с мамой?

Серые глаза мужчины впились в меня, как ножи. Я поёжилась от его проницательного взгляда и отвернулась, смахнув слёзы, рукавом. Прижимая к груди телефон, я попыталась обойти Александра, но он схватил меня за плечо, доведя меня уже до истерики.

– Как ты себя чувствуешь, Яна? – ласково спросил он.

– Хорошо, – соврала я, повторив попытку уйти в другую комнату.

– Тебе надо поесть и принять лекарство! – с нажимом сказал он, сдавив моё плечо сильнее. – Садись, – указал он свободной рукой на стул. – Я налью тебе горячего чая.

– Спасибо.

Пришлось послушно сесть за стол. Спорить с мужчиной было ни к чему. Поесть реально не помешает, а лекарство облегчит моё состояние. Не хватало ещё сильнее разболеться.

Искоса я наблюдала за тем, как мужчина ставит чайник на плиту и ополаскивает чашку, найденную в шкафу. Он был довольно высоким. Не таким здоровым, как Коля, скорее жилистым. Осанка ровная, движения плавные, как будто он танцор. Черты лица приятные, я бы даже сказала красивые, только напряжённые. Больше всего меня завораживали глаза Александра. Стоило ему на меня посмотреть, и я терялась, будто ничего не соображала. Может быть, виной тому моё самочувствие?

Александр нагнулся, чтобы достать из холодильника хлеб и колбасу, свитер на его спине задрался, и я увидела рукоять от своего пистолета. Неприятные, липкие мурашки побежали по позвоночнику, и я перевела взгляд на подставку с ножами.

– У меня был контейнер с продуктами. Вы не знаете, забирал ли его ваш друг?

– Его зовут Макс. Может, перестанешь мне вы-кать?

Александр взглянул на меня, заставив снова смутиться.

– У меня там запечённая свинина. Если вы едите такое, я могу вас с удовольствием угостить.

– Обожаю свинину! Сейчас принесу контейнер!

Мужчина улыбнулся и вышел из кухни. Я подскочила к шкафу, выхватила один из ножей и спрятала его в рукаве свитера. Затем вернулась за стол, пытаясь успокоить дыхание и сердцебиение. Как будто я воровка какая-то. Мамочки...

Александр вернулся на кухню с моим контейнером. Надо бы помочь мужчине разобраться с тем, что я в него натолкала, но теперь я боялась порезать руку от неловкого движения. А если я выроню нож, как последняя растяпа, мужчина заберёт его с той же лёгкостью, что и пистолет.

– А Максим? Он не хочет поесть? – спросила я Александра, ловко раскидывающего мои продукты по холодильнику.

Он оставил немного овощей, бросив их в мойку, а мясо, не разворачивая от фольги, сложил в небольшой чугунок.

Мне было интересно, чем занимается этот Максим, пока мы с Александром здесь. Может, мужчина отвлекает меня своей напускной заботой, пока его друг роется в моих сумках и ворует мои деньги?

– Он проверяет воду в душевой, скоро придёт. Возле дома выгребная яма. Если надумаешь помыться, экономней расходуй воду, пожалуйста. Мы тут тоже гости, так что хотелось бы оставить после себя порядок.

– Хорошо. – Ответ Александра прозвучал вполне правдоподобно. Я немного успокоилась и попыталась выведать у него ещё информацию. – Вы с Максимом охотники? Кто-то ещё должен приехать сюда?

– Нет. Домик принадлежит дяде Макса, это он охотник. А я тут вообще впервые. Приехал провести Новый год в тишине.

– Вы будете встречать праздник в одиночестве? – удивилась я.

– Почему бы и нет?

Закипел чайник, и мужчина заварил мне чай. Он поставил передо мной кружку, рядом блистер с таблетками, а сам вернулся к готовке. Быстро нарезал овощи, сыр, колбасу и разложил по тарелкам. Чугунок он унёс куда-то в прихожую. Расставив тарелки на столе, он сел рядом со мной на соседний стул и сложил руки перед собой.

У меня в животе заурчало от запаха еды, но я не решилась есть, пока мне не предложили.

Не так уж и страшен Александр. Сейчас он находился так близко, что я чувствовала запах его одеколона, и мне он понравился. Очень мягкий, свежий аромат без агрессивных ноток с примесью сигаретного дыма очень подходил мужчине, хотя курящих людей я недолюбливала. Серые глаза смотрели на меня с любопытством и нежностью.

– А теперь, Яночка, верни мне нож, – ласково сказал Александр. – И расскажи свою историю. Говори правду! Последствия от твоего вранья могут быть очень печальными!