5

ГЛАВА 5

Всю ночь Элизабет не могла уснуть.

Казалось, что в ночной тишине все её переживания приобрели какую-то особую силу.

Ожили, обрели форму и цвет.

Тяжким грузом они сдавливали ей грудь, сжимали руки и ноги. Невозможно было пошевелить ими, сделать полноценный вздох.

Внутри всё горело, бурлило от волнения.

Всё смешалось - страх, надежды, мечты и отчаяние.

Всё, подобно ненасытному зверю, терзало нежную девичью душу.

Лишь к последней трети ночи Элизабет ненадолго заснула, а потом голос Анны разбудил её.

- Подымайтесь, Элизабет, - довольно требовательно произнесла няня.

Послышались её быстрые шаги и какой-то шум.

Кажется, Анна поставила поднос на столик. Тот стоял как раз у изголовья кровати.

Элизабет издала стон, похожий на стон больного человека.

Она и, правда, ощущала себя такой.

Тело ломило, голова гудела, а живот крутило так, будто она съела что-то несъедобное.

Перевернувшись на другой бок, Элизабет натянула одеяло до головы и только потом сказала в ответ:

- Анна, неужели уже близок рассвет?

- Вы можете сами убедиться в этом. Посмотрите в окно.

Элизабет тяжело вздохнула.

В этот миг она принимала решение.

Не просто встать с кровати, а подняться для того, чтобы отправиться в путь.

Первый в своей жизни.

В путь для неё неизведанный и, возможно, даже опасный.

Но как бы не пленяли тепло и уют собственной постели, Элизабет понимала - ей рано или поздно придется подняться.

И лучше сделать это самой, а не понукаемой Анной, или чего хуже, отцом.

Она не могла подвести его.

- Встаю, - сдержанно ответила Элизабет, и следом решительно откинула в сторону одеяло.

Игнорируя прохладу, витавшую в воздухе, она слезла с кровати.

На короткий миг холодный пол обжег босые стопы.

Впрочем, холод сейчас был не так ощутим, как, например, поздней осенью.

А уж когда наступала зима...

Ветреная, пропитанная сыростью, которая умеючи забиралась даже под шерстяные одежды...

От одной только мысли о ней, Элизабет передернуло.

- Что с вами? - Анна, заметив, как вздрогнула её подопечная, протянула руку и коснулась девичьего лба.

- Жара нет, - пристально глядя на Элизабет, произнесла она, - но вы дрожите...

Анна сощурила глаза.

В глубине них скользнуло понимание.

- Я, кажется, понимаю в чем дело, - Анна убрала руку и протянула её к подносу, на котором, помимо свечей, стояло несколько чашей.

Одну из них женщина взяла.

Её узловатые, длинные пальцы плотно обхватили чашу и поднесли к лицу Элизабет.

- Выпейте.

- Что это? - Элизабет с сомнением во взгляде заглянула в чашу.

Пряный аромат, исходивший от её содержимого, заставил девушку поморщиться.

- Успокаивающий отвар. Я предполагала, что такое может случиться, поэтому заранее подготовилась.

- Обязательно пить его? - носик Элизабет снова сморщился.

Уж слишком яркий аромат был у этого отвара.

- Если вы не желаете, чтобы вам стало плохо в дороге, то лучше выпить.

- Спасибо, Анна, но, кажется, хуже, чем мне сейчас - уже не будет, - скривилась Элизабет, а затем, зажав нос, она схватила чашу и в три глотка осушила её содержимое.

Теплая жидкость, пропитанная странно-пряным вкусом, обожгла горло Элизабет, а затем, достигнув желудка, и его.

Тот громко заурчал в ответ.

- Какая же это гадость! - выпучив глаза, произнесла Элизабет.

Но, к своему удивлению, она следом обнаружила, что лечебный отвар не только избавил её от дрожи, но и окончательно пробудил.

Уже с ясной головой, Элизабет начала собираться.

Её длинные волосы были тщательно расчесаны, заплетены в косу и собраны на затылке.

Анна помогла своей воспитаннице с процессом одевания - ловкие пальцы женщины быстро справились со шнуровкой, помогли закрепить круглую брошь на коротком, с капюшоном, плаще.

Прошло совсем немного времени, и Элизабет в сопровождении няни, спустилась вниз.

Верные слуги выстроились в ряд, чтобы проводить господина и его дочь.

Заспанные лица прислуги выражали плохо скрытое беспокойство, а глаза - как зеркало души - отражали все их чаяния.

Рядом с ними ни о чем не подозревая, бегал и звонко лаял щенок.

Завидев свою хозяйку, он подбежал к ней и начал с энтузиазмом обнюхивать её подол платья.

Элизабет, не сдержавшись, наклонилась и ласково погладила малыша по бархатным, темным ушкам.

В ответ щенок стал облизывать её тонкие пальцы и игриво вилять хвостиком.

- Элизабет, идем же, - хозяин замка нетерпеливо махнул рукой в сторону дверей.

Элизабет с неким сожалением в груди убрала руку от щенка и выпрямилась.

- Иду, отец.

Дочь Этельберта прошла рядом со слугами.

В каждом взгляде Элизабет разглядела одно и тоже.

Её слуги надеялись, что она их не подведет.