Глава 5

- Что, опять про мой переезд? – устало потерла я нос.

- Нет! Хуже! – прошептала она.

- Давай уже…

- Он хочет тебя познакомить со своим другом…

- Нет!!! – крикнула я, а потом ладонью закрыла себе рот, вспомнив про бабулю, и уже чуть тише добавила, - Нет!

- Я знала, что ты против, но он настаивает, чтоб я тебя готовила к новому году…

- А что с Новым годом?

- Как что, приедешь к нам, увидишь его…

- И припаду к его ногам? – усмехнулась я.

- Желательно чтобы он к твоим припал, тебе уже хватит припадать, - сказала подруга поучительно.

Мы еще немного поговорили о моей работе, Нина рассказала о планах на ипотеку, и после этого я наконец собралась ложиться спать.

В дверь тихо постучали.

- Да, - я села на диванчике.

- Не спишь? – раздался голосок старушки.

- Нет, входите, что-то случилось? – спросила я ее.

- Ты так громко вскрикнула, когда говорила…не ухажер какой звонил? – спросила бабулька потряхивая седыми кудряшками в дверном проеме. Вот любопытная…

- Нет, это была Нина, - ответила я.

О Нине Виолетте Рингольдовне я рассказал еще в первый день приезда, такой попробуй не расскажи. Это поколение старушек, пережившее большую часть бед прошлого века, самое закаленное, живучее и боевое. Если им что-то нужно, будьте уверены, они это получат.

- Чай случилось у нее что-то? – брови нитки сошлись на переносице.

- Да ничего не случилось, - ответила я, - просто…познакомить меня хочет с каким-то парнем…

- А ты что же? Не хочешь? – любопытная старушка сделала шажок в комнату, и я тяжело вздохнула. Все. Фиг отцепится.

А она тем временем мелким семенящим шагом двигалась в полутьме к моему дивану и говорила:

- Вот у моей подруги одной, померла уже зараза такая, случай был, познакомили ее с учителем истории…

Я зевнула, чуть не свихнув челюсть, благо в темноте видно не было.

- …а он был некрасивый, ушастый, худой, не приглянулся он ей значит. Вот она бегала то от него, нос воротила, говорила сама познакомлюсь, какие моги годы то.

- И что потом? – спросила я, обречённо подперев щеку и поневоле вникая в историю, достойную показа на канале «Россия».

- А что, распределили к нам химичку значит, ну он и женился на ней. А подруга то моя, как потеряла его, так и поняла, что полюбила, и плакала, и просила вернуться, да что уж. У него с химичкой и дети вскоре появились…

- А я то здесь при чем? И Нина? – непонимающе уставилась я.

- При чем, при чем… При том! – строго сказала она, - Прежде чем нос воротить, поглядеть надо, что за парень то такой! А то может судьба твоя, а ты тут корчишь из себя….

- Ничего я не корчу, - я насупилась, хотела уже нагрубить бабке, что это она тут раскомандовалась?

- Вот мой оболдуй, сорок лет человеку. Сорок лет…! – тут старушка так отборно заматерилась, что у меня глаза удивленно раскрылись до режима максимум.

- К-какой оболдуй? – не поняла я.

- Какой…сынок мой. Как развелся еще лет десять назад, так и шаландается по бабам. А у меня то сердце болит! То с одной его женщиной познакомлю, то с другой…

- А он?

- А он говорит тупые они, представляешь? Ты говорит, мамО, мне тупеньких все подбираешь…

Я расхохоталась. Хотя старушку было жаль. Думаю, внуков ей хотелось давно и сильно.

- Виолетта Рингольдовна, а лет вам сколько? Эм…простите что спрашиваю…

Он махнула рукой.

- В моем возрасте не стесняются, а гордятся. Мне семьдесят. Первого то я родила в двадцать. А второго…, - она тяжко вздохнула, - в тридцать…на свою голову, теперь вот жизни спокойной нету мне…

- А может вам он так жизнь продлевает, так и будете жить и невесту ему искать, а потом внук наконец появится.