Город Левиафанов

Крючок, еще один, мягкая соединяющая завитушка, длинная пересекающая линия и капля крови — первая руна готова, осталось четыре. Прежде чем чертить знаки на паркете, я несколько часов кряду выводила их в тетради в клеточку, Бегемот в это время с издевкой наблюдал за моими стараниями, но никак не комментировал. Пока у него получалось общаться со мной лишь мысленно, и то редко, но с каждым днем кот становился все сильнее.

Рисовать руны на паркете, когда единственное освещение — черные свечи с густым синим пламенем, — удовольствие не из приятных. Особенно когда воск капает на паркет и с шипением испаряется, разносится по комнате едким запахом. Надеюсь, Альвина не заметит, что я позаимствовала несколько магических свечей.

Прежде чем приступать к ритуалу, я интереса ради прочитала несколько статей в интернете: «Как вызвать демона в домашних условиях», «Вызов демона, когда другого выхода нет», «Невыносимая легкость вызова дьявола». И если сперва хохотала, внимательно читая инструкции и комментарии, которые оставляли маги и ведуны, то под конец стало совсем не смешно. Особенно когда на одном из сайтов вместо слов призыва, пусть и фиктивных, я наткнулась на формулу отречения от души в пользу одного из низших демонов.

Крючок, еще один и мягкая соединяющая завитушка, длинная пересекающая линия и капелька крови — вторая руна готова. Такими темпами я исколю себе все пальцы. Да, теперь у меня регенерация работает получше, чем у людей, а крохотные ранки затягиваются прямо на глазах, но болевой порог тот же. Из-за едкого дыма свечей нещадно чесался нос и глаза, но я упрямо выводила руны.

Я скучала по Дэму. Каждый день, прежде чем встать с постели, проверяла наличие знака принадлежности на правом плече. Пока он на месте — Воин Духа жив. А ночью мне снились кошмары: Дэм, прикованный к балке, вокруг которого суетятся тамми с плетками. Альвина говорила, что это всего лишь сны. Сны навязанные, но мне от этого легче не становилось.

Спустя месяц после возвращения из Мередела я начала приходить в себя. Полностью восстановилась память, пропала слабость, более-менее стабилизировался сон. Пока что я так до конца и не поняла, в чем заключается разница между ведьмами и людьми. Тарелки по воздуху гонять я не научилась, в мозг к человеку проникать тоже, да даже, чтобы завязать шнурки, приходилось наклоняться! Разве что регенерация… На все вопросы Альвина отвечала — всему свое время.

И раз ведьма не может дать ответов, то я решилась исполнить обещанное — вытащить Лерию из этого чертового Мередела. Призвать нефилима в мир людей…

Краем глаза я заметила, как Бегемот пытается лапой подцепить сосиски, купленные для ритуала. Для призвания требовалась жертва, а курицы, как назло, не было ни в одном магазине поблизости с квартирой Дэма, в которой я жила. Ну и что, что сосиски, зато в натуральной оболочке… Это же мясо, в конце концов. Я специально самые хорошие взяла, без туалетной бумаги и «ешек».

— Это не для тебя! — рявкнула я, выхватывая тарелку прямо у него из-под лап. Кот обиженно мяукнул. Сосиски я поставила рядом.

Осталась последняя руна. Руки тряслись от возбуждения, дыхание сбилось. Лерия сможет рассказать, что с Дэмом, и объяснит, как его можно вытащить из мира кошмаров и страхов.

Выдох. Последний виток. Глубокий вдох.

Сделав еще один крохотный надрез, я капнула на сосиски своей кровью. И, поставив их на отведенное место, принялась читать формулу. Голова кружилась, язык наливался тяжестью, свечи предупреждающе шипели. Каждое мое слово эхом отражалось от стен и окутывало густой пеленой. В какой-то момент она охватила меня полностью. Я не могла остановить речь, чувствуя, что тело больше мне не подвластно.

— Ле-ри-я Хар, — выдохнула я последние слова.

Сморгнув, увидела, что комната погрузилась в туман. Тарелка дребезжала, подпрыгивая на паркете. Бегемот подлез под руку и внимательно следил за ходом ритуала.

В центре общей руны начал проступать силуэт. Складывалось ощущение, что воздух уплотняется, стекает со всей комнаты в одну точку. Стало трудно дышать, перед глазами заплясали зеленые круги, а виски сдавило жесткой лентой. Во рту пересохло, отчего язык неприятно прилип к нёбу.

Со всех сторон начала подступать тьма. Последнее, что я запомнила, — возмущенное «мяу» и глухой удар о пол.

А ведь говорила Альвина: «Избегай ритуалов на крови…»