Глава 3

Глава 3

— Тише, не убейся, — Ник склонился ближе.

Настолько, что я уловила, чем пахнет его кожа. Что-то древесное, терпкое. Раздражающе знакомое и слишком соблазнительное.

Я попыталась вырваться, но он держал меня слишком крепко. Слишком бережно, будто боялся, что рассыплюсь в его руках. И мне бы оттолкнуть его, снова разозлиться, нахамить, вернуть себе контроль, но…

Я почти обманулась его поступком, почти растаяла…

— Или ты намеренно хочешь пригласить зрителей на собственный спектакль?

Все, миг рассыпался карточным домиком. Выпуталась из его объятий и вскрикнула:

— Ты сейчас на что намекаешь?

Он хмыкнул, но ответил, опустив голову так низко, что губ коснулось мятное дыхание:

— Намекаю, что ты любишь разыгрывать драму, — голос был по-прежнему спокоен.

Но я… я клубок нервов, который Ник планомерно запутывал с каждой пройденной секундой. Он практически невесомо скользнул губами по щеке и зашептал на ушко:

– Хотя бы вспомнить бредни про то, что я тебя изнасиловал.

— Ты... — я почти зарычала. — Чертов ублю…

Щелк. Щелк. Щелк.

Раздался залп из снимков, будто у фотографа заело палец на кнопке. Я резко обернулась и, конечно же, он стоял в метре от нас с Ником, как долбанный папарацци. Глаза округлились от восторга, камера наполовину опущена.

— Вот это да… — выдохнул фотограф. — Вот это химия!

Какая, блин, химия?! Я уже хотела что-то сказать, но явно вдохновленный фотограф задвинул камеру в сторону и подошел к нам почти бегом:

— Послушайте, я не знаю, что между вами, но это то, чего нам не хватает для календаря. Вы видели, как вы на друг друга смотрите? Будто сейчас либо поцелуетесь, либо устроите кровавую битву. Это мощно. Живо. Жарко! Это именно то, чего нам не хватает для центральной серии снимков!

Ха-ха… Я почти рассмеялась. Почти оценила шутку фотографа… Это же шутка, да? Но, смотря в его полыхающие азартом глаза, вскинула руки:

— Нет. Большое, жирное, чертово нет. Я не собираюсь работать с…

— Как ты все гениально подстроила, — вставил Никита с кривой полуулыбкой.

Я развернулась к нему так резко, что снова чуть не упала. Я подстроила? Да я что на идиотку похожа? Или на какую-то неуравновешенную фанатку, ищущую встречу с кумиром? Только фигня в том, что Никита не звезда… Он параноик!

— У тебя с головой все в порядке?! Хотя, да. Ты ж боксер, наверное, последние мозги вышибли на ринге! – гаркнула на него, но индюк даже не смутился:

— Потому что ты вечно все приукрашиваешь, Даша! — его голос впервые стал громче. — Ты превращаешь ситуацию вокруг себя в драму! Даже обычную ночь умудрилась…

Я вовремя прислонила пальцы к его губам, и он остаток слов промычал мне в ладонь.

Ладно, окей, тут он прав, я перегнула палку. Пыталась воззвать к его совести и имела наглость сказать на следующий день после той дурной ночи, будто он меня изнасиловал. Немного пригрозила, но… я была зла и взвинчена, не особо понимала, что ляпаю. Мог бы и забыть, черт возьми! Я же потом все разрулила и отец ничего не узнал, а наоборот теперь считает Никиту нашим с Машкой и Вероникой спасителем. Так в чем проблема, блин?

— Если бы ты не падал на мороз, а отвечал за свои поступки, я бы не… — он не дал мне договорить:

— Я все прекрасно помню и не падаю на мороз! — рявкнул Никита, и кто-то за ширмой прыснул от сдержанного смешка. — Я честно пытался понять, какого черта происходит, когда ты ни с того ни с сего начала обвинять меня в… — но и я не дала ему договорить:

— В том, что ты подонок?! — я повысила голос и шагнула к нему так близко, что наши носы почти соприкоснулись. — Прости, что я не робот! Прости, что у меня есть чувства!

Щелк. Щелк. Щелк.

Фотограф снова щелкал нас, как одержимый. Я же махнула рукой. Меня раскалили до предела как сковороду и ничто не могло остудить от надвигающегося скандала. Плевать, что нас все слышат. Плевать, как я буду выглядеть в глазах окружающих. На все плевать, кроме одного трусливого индюка! Это дело тупо пошло на принцип.

— Да это же огонь… Господи, ребята, вы пара мечты!

Колесо запустилось, и ситуация вышла из-под моего контроля. Нас снимали, и я вдруг поняла, что хочу свернуть шею всем: фотографу, Никите, ассистентке, которая уже вела Instagram live с подписью #съемкиогонь.

А уж когда ко мне подошла главная куратор и шепнула на ухо, что я теперь не только один из организаторов, а еще и модель, то едва не взорвалась гранатой прямо там. И отказаться нет возможности, ведь если брошу проект, мое имя потом занесут в черный список, а я хочу продолжать работу в этом направлении! И что мне остается?..

А у Никиты и без того не было выбора, так как он еще до фотосета подписал договор. Это уже мне шепнула на ухо ассистентка. Засада со всех сторон.

— Ваша пара будет центром календаря! – гордо выпятив грудь, заявил фотограф.

— Мы не пара, — синхронно выпалили с Ником и оба скривились.

На что услышали снова раздражающий щелк…

— Контраст, — почти простонал мужчина. — Напряжение. Я вижу это в ваших глазах, позах! Вам просто нужно встать рядом и смотреть друг на друга. Обняться!

Я уже не знала, то ли мне плакать, то ли смеяться. Ну вот как все пришло к этому?

— Я ему сейчас врежу, — улыбнулась в камеру. — Прямо в кадре.

И что я думала, долбанный фотограф испугается, все отменит? Три раза ха!

— Прекрасно. Эмоции! Дай мне больше огня! — подбодрил мужлан.

— Вы что серьезно хотите, чтобы я обнималась с ним? — прошипела сквозь зубы.

— Да. И может быть… чуть прижалась бедром.

Я закрыла глаза. Глубокий вдох. Еще один. Ты ураган, Даша. Торнадо. Будь спокойней. Не дай индюку победить себя!

В конце концов, это просто работа, которую я выполню с достоинством.

— Хорошо, — выдала я сладким голосом. — Только если Никита пообещает не изображать дерево.

Он тоже понял, что сопротивление бесполезно. Да и, как я помнила, он пришел сюда подзаработать.

— Как скажешь, — буркнул в итоге Ник. — Только не надейся, что я подыграю твоим истерикам.

— И даром не сдалось. Я просто надеюсь, что ты не рухнешь от моего прикосновения, как перегревшийся утюг.

— Но я держусь, как видишь, — усмехнулся он, скрещивая руки на груди и демонстрируя всем идеальный бицепс.

— Прекрасно, тогда давай покончим с этим и разойдемся каждый своей дорогой, — я повернулась к камере и застыла в позе.

И вот мы стоим напротив, лица почти соприкасаются. Его рука на моем бедре, моя — на его груди. Камера щелкает, свет бьет в глаза, но все резко исчезает — шум, люди, вспышки. Весь мир неожиданно испарился и остался только Никита.

Его рука теперь на моей талии — теплая, сильная, настоящая… А моя ладонь все еще на его груди, и я чувствую, как бьется его сердце. Слишком быстро. Слишком громко. Отчего он дышит неровно, да и я тоже. Все это становится чересчур интимным, что отчаянно дрожу в его руках.

Но мы притворяемся, будто это просто поза. Просто работа. Но между нами уже нечто большее, чем банальная фотосъемка…

— Ты дрожишь, — томно прошептал Ник, едва заметно касаясь губами моего виска.

— От отвращения, — прошипела, вцепившись в ворот его футболки.

Соврала. Да еще и не умело, ведь голос дрогнул! Но Ник улыбнулся, а глаза в этот момент изучали мое лицо. Так отчаянно, будто он пытался запомнить каждую черту, каждую деталь.

— Лжешь, — его тихий шепот прошелся мурашками по коже. — Ты горишь.

Он прав. Я горю так же быстро, как бумага в пламени. И чем он ближе ко мне, тем становится жарче. Я уже один сплошной оголенный комок нервов…

— Работаем! Еще немного! — голос фотографа еле доносится сквозь гул крови в ушах.

И снова чувствую дыхание Никиты. Его ладонь чуть сильнее сжимает мою талию, а потом… он наклоняется. На миллиметр. И я тоже поддаюсь внезапному порыву, не могу больше сдерживать себя.

Но… Щелк. Щелк. Щелк.

Голос фотографа спасает меня от кораблекрушения:

— Снято! Перерыв на тридцать минут.